— Виола, позволь я помогу…
— Не подходи! — кричу я, и в тишине леса на мой крик отвечает эхо. — Я знаю, кто ты! Ты злодей, который сбил с толку меня и Дамиана! А теперь пытаешься ко мне подмазаться! Я тебя раскусила. Ты и бедного Томми наверняка заколдовал. Не подходи, я сказала — или я не знаю, что с тобой сделаю! — А что, я и впрямь не знаю. Что я могу сделать колдуну, когда у меня нога сломана? Разве что укусить?
А и укушу — пусть только подойдёт.
Угу, а потом выяснится, что он ядовитый…
Но Туан останавливается и, забыв про оленя, забыв про лук и стрелы, смотрит на меня, удивлённо подняв брови. А потом выдыхает:
— Первый раз вижу сумасшедшую фею.
Это получается настолько неожиданно — ему ведь сейчас полагается или зловеще захохотать, или начать оправдываться, — что я даже не нахожусь, что сказать.
— Виола, — перерывает тишину Туан. — Послушай. Я просто хочу тебе помочь…
— Да? А когда в зеркале говорил про мою слабость, ты мне тоже помочь хотел? А когда Дамиана… Да ты. Ты!.. Не подходи!
— Виола, я действительно не понимаю, о чём ты, — он и правда выглядит сбитым с толку. Но да, да, меня не проведёшь!
— Скажи ещё, что Дамиана не знаешь. И на балу злодеев никогда не бывал.
Туан хмурится.
— Дамиана я знаю: он принц Сиерны. Точнее, не совсем принц, а бастард, вроде бы, но король зовёт его братом, поэтому… Но ты, очевидно, говорила не про него: что известному демонологу делать в Садах?
— Откуда ты всё это знаешь? Про демонолога и брата? — Конечно, он меня не убедил. Слабая попытка!
— Виола, — улыбается Туан. — Ну что ты, это все знают. Я школу, вообще-то, закончил.
— Сиернскую? — усмехаюсь я.
Улыбка Туана становится грустной и что-то меняет во мне. Выпивает злость? Кажется, да. Поэтому я стараюсь смотреть Туану в глаза. Эти же глаза мучили меня несколько ночей подряд. Они помогают мне сосредоточиться, только вот… Только их выражение далеко от холодного равнодушия и ледяного торжества, как у «маски». Но это ведь те же самые глаза!
— Конечно, нет, Виола, в Сиернской высшей школе учатся только принцы, в крайнем случае, лорды. А мой отец был пастухом. Но это не значит, что я никогда не учился. А что ты про бал говорила?
— А ты забыл, как со мной танцевал?
— Это я вряд ли бы забыл, — смеётся Туан. — Ты бы мне все ноги отдавила. На тебе же буквально написано: «Не подходи — убью» и «Не танцую». Виола, успокойся и подумай: на бал злодеев пускают только злодеев. Что мне там делать?
— Злодейничать. Ты и есть злодей!
Он снова улыбается, а я пытаюсь отвести взгляд и не могу. Туан очень красивый. Не как Дамиан, нет — это хищная какая-то красота, злая. Как у королевы Изабеллы. И добрая улыбка на этом лице смотрится, как приклеенная.