Речь королевы длится долго — она сплетается с шёпотом ветра, со звоном ручья, и я покачиваюсь, прикрываю рот ладошкой, прогоняя зевок, и даже умудряюсь задремать стоя, поэтому чуть не пропускаю момент, когда в залу входят десять юношей и под мамин голос выстраивается в шеренгу перед троном. Я равнодушно смотрю на них и мечтаю, что, когда всё закончится, найду этот говорливый ручеёк и посплю на полянке у его берега. Там, конечно, должна быть полянка, покрытая бархатистой травой…
— Виола, — шёпотом обрывает мои мечты мама. — Ты должна выбрать.
— Да? — спохватываюсь я. — Уже?
Мама коротко кивает.
Я оглядываю зал и глупо улыбаюсь:
— А из кого?
Мама изумлённо моргает и взглядом указывает на юношей в шеренге.
— А-а-а, — интересно было бы сейчас посмотреть на моё лицо: улыбка наверняка побила все рекорды глупости и идиотизма.
А, впрочем, мне это неважно.
Я делаю шаг, подхожу к неподвижно стоящим юношам и принимаюсь их с интересом разглядывать. В голову лезет сравнение со смотринами, а ещё та, заснувшая часть меня, ворочается и стонет, что это ненормально, что стыдно — вот так стоять, пялиться и… Всё должно быть не так!
Я успокаиваю её, что всё идёт именно так, как нужно. Ну что в том, что передо мной аж десять парней, готовых стать моими женихами? Ну и что, что их мама выбрала. Они же…
— Мам?
Кажется, я только что нарушила какую-то традицию: мама хмурится ещё сильнее и одними губами спрашивает:
— Что?
— Мам, они все одинаковые.
Затаив дыхание, нас слушает весь королевский двор. Мне очень хочется хихикнуть, а ещё, почему-то — танцевать.
Странно, я никогда особенно-то не любила танцевать. Но… А, впрочем, меня это тоже не волнует.
— Конечно, Виола, они и должны быть одинаковыми.
Смех я уже еле сдерживаю. Да, понимаю, звучать он в тишине тронного зала, когда на тебя, затаив дыхание, смотрит толпа из ста (а то и больше) придворных, будет, по меньшей мере, очень глупо. Но войдите в моё положение: передо мной в шеренге стоят десять абсолютно одинаковых юношей, причём внешность да и одежда у них настолько невыразительные, что шпион должен скончаться от зависти при взгляде на них. Я их мгновенно же всех забываю, стоит только повернуться к маме.
И как я должна выбрать?
— Сердце, Виола, слушай своё сердце, — шепчет мама в ответ, когда я довольно громко задаю ей этот вопрос.
Я честно прислушиваюсь. Снова оглядываюсь. Мама с надеждой ловит мой взгляд.
— Ну?..
— Стучит.
Кажется, мама тоже хочет засмеяться — по крайней мере, лицо её на мгновение приобретает такое выражение, словно она мечтает и захохотать, и зарыдать одновременно. Но королевы так не поступают.