Потом сон странным образом даёт крен в сторону магии: я стою перед зеркалом и вместо себя-феи или даже себя-жабы вижу… Себя-колдунью. Этакая классическая ведьма, только ещё не старая, но уже жуть как уродливая. Нет, к бородавкам я ещё жабой привыкла, но вот крючковатого носа у меня тогда не было, и волосы тоже были на месте.
Я улыбаюсь отражению, и оно тоже улыбается в ответ, показывая все свои десять жёлтых кривых зубов.
— Ты настоящая — такая, — шепчет кто-то позади.
Я оглядываюсь, но никого не вижу. А потом взгляд падает на мои руки — морщинистые, жёлтые, со знакомыми пятнами и кривыми звериными когтями.
— Никто не любит ведьм, — добавляет голос. Подозрительно-знакомый. — Никто не любит тебя, Виола.
Я тихо смеюсь, рассматривая свои обновлённые пальчики.
— Это неправда.
Минуту царит молчание, и я снова поворачиваюсь к зеркалу. Странно, но ведьма в нём становится ещё уродливее. Хотя казалось бы — куда уже?
— Никто не полюбит тебя такой, — всё-таки раздаётся вкрадчивый шёпот. Теперь он звучит ещё настойчивее. — Ты такая никому не нужна. Безобразная…
— Ты сон перепутал, — перебиваю я. — Это не мой. Мне снился мой парень — верни, пожалуйста. А этот покажи королеве Сиерны, она любит всем рассказывать, как красота спасёт мир.
Но мой невидимый собеседник только смеётся.
— Представь, что проснёшься сейчас… такая.
И я смеюсь в унисон.
— Круто. Тогда-то мама точно не потребует, чтобы я стала феей. Послушай… кто бы ты ни был (хотя я всё равно тебя вспомню!). Я поняла одну вещь месяц назад. Мне плевать, как я выгляжу. Действительно плевать. Главное, что у меня внутри. Вот если я начну запекать младенцев и бросаться с топором на прохожих — тогда да, тогда я испугаюсь. А это… Это не мой кошмар.
И в это же мгновение отражение в зеркале меняется — сквозь маску ведьмы проглядывает фея. Ничуть не более привычная мне, как и ведьма, — но к зеркалам у меня давно отношение равнодушное. Примерно как к телевизору, когда каналы щёлкаешь — ну что там опять покажут?
А потом за спиной появляется зеленоглазый юноша в маске, с которым я танцевала на балу. Он внимательно смотрит в зеркало на наши отражения… На меня.
— Я найду твою слабую сторону, — обещает он. — И ты будешь мне подчиняться.
Оборачиваюсь — но я по-прежнему одна, несмотря на то, что показывает зеркало. Наверное, оно тоже сломанное. Или волшебное — что, кажется, в этом мире синонимы.
— Удачи. Моя мама ищет эту самую сторону уже десять лет, и как видишь я всё никак не стану её достойной преемницей. Так что удачи, неведомый злодей. А теперь верни мне мой сон, пожалуйста.