А я не хочу быть должна. Не хочу одаривать других, когда в ответ никто не подарит счастье мне. Когда даже дочь нельзя растить самой — потому что нужно, видите ли, одарить красотой очередную сиротку! Да, мне жалко сироток, но себя жалко больше.
Нет, мам, не выйдет из меня достойной феи. Не выйдет…
Настроение стремительно портится. Карета от Ромиона уже ждёт, я забираюсь внутрь — и сижу там одна всю поездку, усталая и одинокая. Слушаю, как стучат колёса по мостовой, вспоминаю Дамиана, которому, кажется, лгу, а ведь совсем этого не хочу. Маму, которой тоже лгу — она же думает, что из меня ещё может получиться фея. А она не может. И пять добрых дел я сделаю, хотя правильней, честней было бы забить и даже не пытаться.
Ещё и уроки учить — Габриэль наверняка снова приволочёт кучу учебников. И директриса подозревает, что я мухлюю с домашним…
В общем, жизнь ужасна, и я планирую отметить это каким-нибудь грандиозным тортом. Самой сходить на королевские кухни и посмотреть, что у них есть из сладкого. Я, когда в депрессии, очень чернослив люблю — может, у них найдётся для меня много, очень много чернослива, м-м-м, в жирных сливках и с шоколадной посыпкой? Или мятной? Или всё вместе…
Если бы. По приезде во дворец меня под руку выводят из кареты — не дай бог ведь споткнусь на ступеньке — и настойчиво просят следовать за церемонным мужчиной, похожим на дворецкого из какого-то английского сериала. Такой весь манерный и обходительный, в костюме с иголочки и лицом, на котором не отражается ни одна эмоция.
Он приводит меня в королевские покои, где в красивой мраморной гостиной неприлично довольный Ромион воркует со смутно знакомой рыжей девушкой (не та ли это маркиза из моих новых одноклассниц, которая очень хотела стать королевой?). Девушка стреляет глазками, тонко улыбается и вовремя опускает взгляд в пол, а Ромион перед ней ну прямо гоголем…
В другое время я бы просто насладилась картиной. Но сейчас я злая и уставшая — поэтому невежливо интересуюсь:
— Кх-м! Я прошу прощения, но мне ещё долго в дверях стоять?
— Виола! — с улыбкой поворачивается ко мне Ромион. — Ты уже вернулась, отлично-отлично! — он встаёт и ласково улыбается девушке. — Оливия, дорогая, подожди меня здесь.
Звучит это как приказ, но рыжая Оливия пытается возмутиться:
— Но, Роми… Ты уйдёшь с ней? — Она бросает на меня колючий взгляд. — Чем она лучше, я же для тебя на всё готова!
Ромион с вежливой улыбкой выслушивает эту чепуху, потом наклоняется к Оливии и проникновенно говорит:
— Дорогая моя, Виола — принцесса, а ты — нет. Поэтому будь добра дождаться меня и больше не утомлять своими жалобами, — и, как фокусник, вытаскивает из рукава сапфировое ожерелье.