— Этот подлец и носа не кажет в доме, — вот уже в течение нескольких дней ворчал старик Со, — а у Кимов — что, есть ли у них сын, или у них есть еще другой зять? — Оскорблениями своего сына старик хотел завоевать расположение Ёнок. — Как он только смел не явиться в родительский дом на Чусок? Бес его попутал бросить семью, да разве порядочные люди так поступают?!
Не переставая недовольно ворчать, старик Со ходил по двору из стороны в сторону. Ёнок, слыша все это, тяжело переживала, замкнувшись в себе. Повязав себе на спину ребенка, чтобы хоть как-то позабыть страдания, Ёнок придумывала разные хозяйственные дела. Она то стирала, то шила.
Вечером, когда подошло время ужина, Ёнок внесла в комнату свекра небольшой стол с ужином. Затем в небольшой глиняный горшок положила заботливо замаринованную острую репку юльму. В кусок ткани завернула шелковый костюм, который она сшила своими руками для аптекаря, вышла во двор и сказала:
— Отец, я схожу в Ганчанголь.
Свекор был весьма недоволен, когда Ёнок ходила в церковь, но терпеливо относился к ее посещениям родных. Сегодня же старик нахмурился, узнав, что Ёнок идет к отцу.
— Гису еще нет. Завтра сходишь!
Младший брат Гиду, Гису, уехал с классом в Гёнджу по случаю окончания начальной школы и еще не вернулся.
— Я быстро, — упрямо не сдавалась Ёнок.
— Ладно, но только чтобы пришла пораньше, — неохотно согласился старик.
Ёнок беспокоилась о состоянии своей семьи после того, как Ёнбин уехала в Сеул.
Она хотела идти быстрее, но ребенок за спиной, кимчи в руках и брюки отца никак не давали прибавить шагу.
В отцовском доме Ёнхэ лежала на полу, вытянув ноги и закрыв лицо книгой. Ёнок положила узелок с брюками на пол, занесла на кухню кимчи и, подойдя к сестре, толкнула ее в бок:
— Ты что, простыть хочешь, спишь тут?
Ёнхэ не шевельнулась. Ёнок сняла с ее лица книгу. Все лицо Ёнхэ было залито слезами. Она плакала.
— Ёнхэ?!
— Сестричка, когда ты пришла? — медленно приподнялась с пола Ёнхэ.
— Почему ты плачешь?
Ёнхэ, пропустив этот вопрос, ответила:
— Лучше жить в маленьком доме, наш дом такой большой…
Ёнок сняла со спины ребенка и дала ему грудь.
— Езжай-ка ты лучше в Сеул.
— А кто тогда за домом присмотрит? А за отцом?
— Кто-нибудь да и присмотрит.