Что ни говори, а справедливость применима только в страшно ограниченном мире. Но зато – ко всей жизни сразу. От улитки и скобяной лавки – до супружества. И даже если моя справедливость никому не нужна, ничего другого я предложить все равно не могу. В этом смысле она сродни любви. Но то, что хочешь отдать, далеко не всегда совпадает с тем, что от тебя ожидают. Вот почему в моей жизни – и рядом со мной, и через меня – столько всего прошло и, не задерживаясь, кануло в Лету…
Наверное, мне есть за что ненавидеть жизнь. Подобная ненависть – тоже какой-никакой, а призыв к справедливости. Но ненавидеть что-то в собственной жизни у меня не получается, хоть убей. Ведь даже если всю мою жизнь уносит случайным ветром – значит, так хочу я сам. И лишь белое перышко зависает навсегда в моей голове.
* * *
Покупая в ларьке сигареты со спичками, я заметил рядом телефон-автомат и решил на всякий случай еще раз позвонить домой. Не думал, что трубку кто-то снимет, просто показалось вдруг, что перед уходом из жизни неплохо бы позвонить самому себе. И представить, как на том конце мелодично звонит телефон.
Но моим ожиданиям вопреки на третьем гудке трубку сняли. И сказали:
– Алло!
Толстушка в розовом.
– Ты еще не ушла? – удивился я.
– Ты с ума сошел? – ответила она. – Я уже вернулась! Чего бы я тут рассиживала? А вернулась, потому что книжку хотелось дочитать.
– Бальзака?
– Ага. Очень интересная. Чувствуется корень жизни.
– Ну, и как ты? – спросил я. – Деда вытащила?
– Еще бы! Это раз плюнуть. Вода ушла, да и второй раз по той же дороге идти легче. Ну и пару билетов в метро купила заранее. Дед веселый и здоровый. Тебе кланялся.
– Спасибо, – сказал я. – И где он сейчас?
– В Финляндии. Сказал, что в Японии ему работать спокойно не дадут, поэтому надо строить новую лабораторию в Финляндии. Нашел там какое-то тихое местечко. Даже олени есть.
– А ты чего не поехала?
– А я решила здесь пожить.
– В моей квартире?
– Ну да. Мне у тебя сразу понравилось. Дверь починю, а холодильник, видео и все остальное схожу и куплю одним махом. А покрывало и простыни розовые постелю. Не возражаешь?
– Не возражаю…
– А газеты твои можно забирать? Мне программа понадобится для телевизора.
– Да забирай, конечно, – разрешил я. – А ты знаешь, что у меня опасно? И кракеры, и системщики могут заявиться в любую секунду.
– Да ну! Этих я не боюсь, – сказала она. – Им нужен дед или ты. Я-то здесь при чем? Тут, кстати, приходили уже двое, большой и мелкий, так я их прогнала.
– Как – прогнала?
– Отстрелила дылде ухо из пистолета. Барабанная перепонка лопнула, гарантирую. Так что все ерунда.