— Это не я! — в полузабытьи крикнул Пашка и сел.
— А кто же ты — царь Додон, что ли! — тетка выпустила его ногу. — Разденься хоть, как следует, да и спи.
— Фу!.. Сколько времени?
— Да еще только полдевятого.
— Хорошо! — облегченно вздохнул Пашка и растер лицо кулаками. Он встал, отыскал на вешалке свой пиджак и пошел.
— Возьми ключ! — напомнила тетка.
— Ночевать не жди: я с мастером на работу уезжаю. В Пушкин.
Кошмарный сон вконец испортил настроенье. В голову лезла всякая чепуха, а в глазах так и стояла девчонка на обворованной старой кровати. Пашка подумал: приведи его Косолапый в ту самую квартиру — он бы не смог там взять ни тряпки. Это он знал точно. Но тут его осенило: а что, если и в других квартирах останутся такие же обворованные люди? Ведь это же может быть! Так как же тогда…
В парадной стояли Косолапый, Копыто, Петька-Месяц и еще двое. Пашка приблизился к ним.
— Отколитесь! — буркнул Копыто на тех двоих, и ребята ушли.
— Наконец-то! — вздохнул Косолапый. — Ты не забыл, что завтра воскресенье?
— Я все помню! — жестко ответил Пашка.
— Уже второе воскресенье! — и у самого Пашкиного носа качнул папиросой.
— Ничего, будет и третье!
— Ты что! Ждать больше нельзя: из отпуска приедут…
— А вы меня не ждите.
— Кури!
— Некогда: надо на вокзал. Есть дела посерьезнее…
Он уже готов был наврать им, что встретил настоящих, взрослых урок и что с ними у него большой лад, но его просто разобрала злость за свое бессилие перед этими, в общем-то, очень трусливыми и мелочными людишками, которые только и сильны в своих подлостях. Впрочем, Пашке трудно было сделать такую окончательную моральную расстановку, он чувствовал, что они ему здорово надоели за эти две недели, и все то, что ему нравилось раньше в их взаимоотношениях, теперь раздражало его. «Подонки…» — вспомнил он слово Мишки-Гоги и посмотрел на угрюмые физиономии. Косолапый покусывал нижнюю губу и смотрел на Пашку холодно, не мигая, как змей. Копыто вжал свою толстую голову в плечи, засунул руки в карманы.
— Так ты что — насовсем от нас? — прошипел он.
— Хотя бы!
— Подумай! — рыкнул Косолапый. — Ведь мы без тебя обойдемся, но потом…
— Я без вас — тоже! — разгорался Пашка, но, видя, что этот разговор хорошего ему не принесет, двинулся к двери.
— Постой… — прицелился Копыто и шагнул следом.
Пашка хорошо знал, что его ждет, если он повернется спиной: правый карман Копыты топорщился, как всегда. Ему не хотелось показаться трусом, но он чувствовал опасность и из последних сил сдерживал себя, чтобы не убежать, а уйти спокойно. Он взялся за ручку двери и боком толкнул ее. В тот же момент Копыто рванулся к нему с ножом в руке. Коренастый, сжавшийся в комок злости и подлости, он был всего по грудь Пашке, и тот ни секунды не раздумывая, откинулся в раскрытую дверь и, держась за ручку, сильно встретил его ногой в лицо. В следующую секунду Пашка хлопнул дверью, но успел услышать, как свалился Копыто, и нож его скоркнул по каменистому полу парадной.