* * *
Перед заходом солнца мы с Мирандой и миссис Фор сели в кухне, чтобы отдохнуть и выпить по чашке кофе. Миранда отодвинулась от стола, и ее стул заскрежетал по деревянным половицам.
— Я разбужу детей, — сказала она и поспешила удалиться.
Я подумала о том, чувствует ли она себя такой же беспомощной, как и я.
Я потерла лоб, пытаясь прогнать боль, которая стучала у меня в голове так же громко, как Эзра Лонг колотил в наши двери прошлой ночью. Никогда ранее никто из наших воспитанников не попадал в тюрьму, никого из них не обвиняли в совершении преступления. Нам доводилось иметь дело лишь с побегами из приемных семьей и прогулами в школе, да еще были дети, которым нужна была строгая рука, чтобы они вели себя как следует. Но никто из них не воровал. Никогда.
Этого не случалось до тех пор, пока ответственность за детей не легла на мои плечи.
Я бросилась в кабинет, положила голову на стол и накрыла ее руками. Блэйн сказал, что навестит сегодня Картера, и я тоже планировала сходить к нему. Но мне не хотелось встречаться с Блэйном. Я подняла голову и сложила ладони так, чтобы мои пальцы оказались напротив губ.
В кабинет ворвался Эрл. Он выглядел более серьезным, чем обычно. «Все еще не может прийти в себя после того, как упустил денежки миссис МакНил», — подумала я. Для меня же это уже не имело никакого значения.
Вяло сложив руки на коленях, я задумалась о том, заметил ли Эрл мои опухшие глаза и растрепанные волосы. Разве не напоминала я сейчас обездоленное дитя, каким была всегда? Прекрасное лицо Эрла помрачнело.
— Что с тобой, Сэди? — спросил он с сочувствием.
Мне хотелось выплакаться, выплеснуть свои страдания, но передо мной стоял не просто Эрл. Передо мной стоял мистер Глейзер, представитель Общества помощи детям Пенсильвании. Мог ли он отделить профессиональное от личного? Я обнаружила, что не способна это сделать. Я должна была доказать ему — им всем, что я не рухну под давлением, каким бы сильным оно ни было.
Проглотив слезы, я вздохнула и взбодрилась.
— Сегодня ночью в городе произошло ограбление. Точнее два ограбления. Картер Уэллсмит был пойман на месте преступления. Он в тюрьме, — произнесла я.
Плоские слова, лишенные всяческих эмоций, от которых я сама уже ощущала бессилие.
Глаза Эрла наполнились печалью, сожалением о ребенке, который не смог спастись от прошлого, уйти от самого себя. Он откинул назад копну моих спутанных волос; его лицо светилось невыразимой нежностью.
Наверное, в его глазах я была ребенком, которого надо приголубить и пожалеть. Эрл думал обо мне так же, как я думала о Картере.