Последнее что помню, свои растянутый губы в безумно, счастливой улыбке и его непонимающий, стремительно темнеющий взгляд, а дальше кто-то вредный и завистливый просто выключил свет в моём мозгу.
* * *
Очнулась я, лежа на мягком диване в общей гостиной, от громкого шипения и резких, словно рубленых слов.
Над головой, словно два смерча схлестнулись, ругаясь на пониженных тонах, стояли друг против друга дядя Стив и отец.
— Ты хоть понимаешь, что это значит? — тихо, но угрожающе, рыкнул отец, держа в руке мой золотой браслет. Бедное украшение тут же отправилось в полет в сторону журнального столика, словно было в чём-то виновато.
— Не считай меня идиотом, Авалон, я вполне осведомлён, о принадлежности этой вещицы, вот только как ты объяснишь её появление на руке твоей дочери? — голос дяди было не узнать.
Добрый и терпеливый, взгляд ныне жёсткий, сосредоточенный и раздражённый. Он стоял против отца, засунув руки в карманы, собранный и готовый к любым выпадам моего родителя.
Но на заданный вопрос дяди ответил третий голос, находившийся в помещении. Кратко, жестко, словно приговор.
— Ответ один. Он знает о ней.
Дедушка? Что он имеет в виду? О чём они говорят?
Не открывая глаза, но, уже полностью придя в себя, я лежала на мягком диване, в обществе подушек, изображая беспамятство, пытаясь разобраться в семейных тайнах.
— Она даже ещё не вошла в полную силу. Откуда он может знать? — усталым и раздражённым движение отец потёр переносицу.
— Ответ очевиден, брат, — слегка поостыв, дядя сочувственно положил руку на плече отца.
— Он знает, что и где искать, Авалон, — дедушка, стоявший в изголовье моего дивана, переместился поближе к сыновьям, опустившись в противоположное кресло. — Как бы ты её не скрывал, всё равно не защитишь, но в полной мере она сможет это сделать сама.
— Она ребенок, — резкий разворот плеч и холодный, яростный тон. Того и гляди у моего предка лопнет терпение и дом заполонит тьма.
— Она не ребенок, Вал. И отец прав. Ты не сможешь оберегать её всю жизнь, — дядя опустился в соседнее кресло устало выдохнув. — Сегодня я почувствовал отголоски её силы… Она уже сильнее Селин, и я смело могу утверждать, что она будет сильнее «Део-омат», а ведь она считает родоначальницей их ветви. Я даже боюсь представить, что будет, когда она войдет в полную силу,… если даже Селин не выдержала. Порой, сила сводит сума, но большая сила обращает нас в монстров. Я даже не уверен, что мы с ней справимся при отрицательном развитии событий… я не уверен, что даже Леона справится.
— Что ты предлагаешь? — резко бросил отец, всматриваясь в размытый пейзаж за окном и нервно содрогаясь. — Что я должен отдать её ему? Поместить в клетку самолично? — последние слова, произнесённые с такой ненавистной горечью, заставили тело похолодеть.