— Кому она мешала? — прошептала я, медленно возвращаясь в реальность, вцепившись в собственные волосы, пытаясь убрать из головы видения мёртвой матери.
— Никому, — честно ответил дядя, подходя ближе и обнимая, прижимая к себе. — Она просто не давала ему то, что он больше всего хотел.
— Чего же он хотел? За что её убили?
— Тебя. Она была преградой, на пути к тебе, — с болью выдохнул он мне в макушку.
— Что? — заглянув в глаза дяде, не поверила собственным ушам. — Да что во мне такого? За что можно вот так просто убить человека?
— Сила, малыш. В твоей маме её было не много, хотя она и была одной из сильнейших, но твоя мощь, я уверен в сотни раз превосходит её. Вот только, — он грустно, натянуто улыбнулся. — Она знала, как подготовить тебя к ней, а мы нет и когда она обрушится на тебя, не приведи боги оказаться в этот момент рядом, — в шутку закончил он, пытаясь меня подбодрить хоть немного.
Он прижал меня к себе, тихо успокаивая и целуя в макушку, словно нерадивого ребенка. И я вдруг не к месту вспомнила о том, что произошло утром, вновь залившись краской стыда.
Помолчав немного, я отклонилась от этого доброго, чуткого мужчины, заглядывая ему в глаза, смущаясь, и морща нос.
— Дядя, я… В общем, простите за то, что я вас… — я замялась как-бы покорректнее, выразиться, но родственник сам спас положение, догадавшись, о чём идёт речь.
— Всё в порядке, — усмехнулся он, засовывая руки в карманы брюк и отойдя к столику с напитками, налил себе немного тёмной жидкости в широкий хрустальный бокал. Отхлебнув немного ниаса (очень крепкий спиртной напиток, содержащий около 45% спирта), он с хитринкой уставился в черноту за окном.
Не придав его усмешке особого значения, я повернула в сторону коридора, но меня остановило задумчивое высказывание дяди, брошенное как-бы невзначай.
— Разве такое может заинтересовать взрослого опытного мужчину? — он словно спрашивал у меня или просто рассуждал? — Поцелуй ребёнка.
Мои щёки запылали огнём, а в мозг словно раскаленную лаву влили, того и гляди из ушей дым повалит. У меня просто челюсть отвисла от такого пренебрежения.
— Ну, куда уж нам, до вас великих и искусных! — патетично бросила, не разворачиваясь, и сразу же устремилась к двери.
Нет, я конечно всё понимаю, но вслух рассуждать о моих скудных умениях целоваться это вообще-то наглость! — пылая праведным гневом, неслась я по коридору в сторону своей комнаты.
Можно подумать он великий совратитель женских сердец! Как лапать девушку за … так ничего, а как целоваться так уровень мастерства низкий. Мужчины! Всё, на следующей неделе пойду давать обет безбрачия в ближайший храм. Думаю Единый отец меня поймёт. Хотя он ведь тоже мужик. Наверное, не поймёт. Ну, хотя бы попытаюсь. Хоть пожалуюсь ему, и то легче станет.