– И!.. – переспросил я, придя в замешательство. Я не мог понять, что она хотела этим выразить.
Нино вытерла слезы и, склонив голову, улыбнулась:
– И… через три месяца мы поженимся, что же еще тебе надо?
Нино могла смеяться и плакать, любить и ненавидеть одновременно. Она простила мне все нашествия Чингисхана и вновь полюбила меня. Схватив за руку, она потащила меня через мост Вери к лабиринту базара. Это была символическая просьба о прощении. Базар был единственным восточным местом в европейском Тифлисе. Толстые продавцы ковров, армяне и иранцы, вывешивали здесь пестрое великолепие иранских сокровищ. В полутьме лавок красовались медные чаши с выбитыми на пожелтевшей поверхности мудрыми изречениями. Какая-то курдская девушка со светлыми серыми глазами предсказывала судьбу и, казалось, сама дивилась своей проницательности. У дверей винных лавок или кафе толпились многочисленные местные бездельники и бродяги, обсуждая под палящим солнцем все и вся. Этот город с населявшими его восьмью десятками различных народов, говоривших на разных языках, имел резкий запах, который мы вдыхали, проходя через узкие улочки. Грусть Нино мигом растворилась в многоцветном базарном гаме. Армянские коробейники, курдские гадалки, иранские повара, осетинские священники, русские, арабы, ингуши, индусы выбрали Тифлис местом встречи. Из какой-то лавки доносился гул. Выстроившиеся в круг торговцы наблюдали, как ругаются ассириец и еврей.
– Когда мои предки захватили в плен и увели в Вавилон твоих предков… – доносились до нас обрывки фраз.
Толпа разрывалась от смеха. Смеялась и Нино – над евреем, над ассирийцем, над базаром и над пролитыми слезами.
Мы прошли дальше и вновь очутились у кафе «Мефистофель» на Головнинской.
– Зайдем еще раз? – спросил я, не зная точно, чем заняться.
– Нет. Давай поднимемся в монастырь Святого Давида и отметим наше примирение.
Мы свернули на боковую улицу, которая вела к фуникулеру. Маленький красный вагончик стал медленно поднимать нас в гору. Когда город исчез из виду, Нино рассказала мне историю создания этого известного монастыря:
– Много лет тому назад на этой горе жил святой Давид. А внизу, в городе, жила царевна, влюбленная в князя. И вот однажды она забеременела. А князь, узнав об этом, бросил ее. Когда разъяренный отец спросил у нее имя соблазнителя, царевна испугалась и соврала, что это был святой Давид. Разгневанный царь велел привести к нему во дворец святого. И там, в присутствии всех, царевна во всеуслышание повторила свое обвинение. Святой Давид коснулся ее тела своим посохом, и произошло чудо. Ребенок во чреве матери назвал имя истинного соблазнителя. Затем святой воздел руки к небу, и царевна родила камень. Этот камень и по сей день лежит тут, и из него бьет источник Святого Давида. Бесплодные женщины совершают в этой воде омовение.