– Мистер президент, – ответил американский госсекретарь, – я лично контролирую ведение этих переговоров и могу сказать, что в последнее время японцы полностью потеряли к ним интерес. Переговорный процесс продолжается чисто формально, без попыток выдвижения новых компромиссных предложений. Это может означать одно из двух. Или Японская Империя нашла других поставщиков необходимого ей сырья, или японские военные взяли твердый курс на силовое разрешение вопроса с поставками (в первую очередь, нефти). В то же время нам известно, что Советский Союз присоединился к нашему эмбарго, потребовав очищения Индокитая и неприкосновенности Голландской Ост-Индии.
– А дядюшке Джо это зачем? – недовольно проворчал Генри Стимсон, – ему что, мало того, что он получил в Европе?
Корделл Халл хмыкнул и пояснил:
– Дело как раз в европейских странах, в которых в самое ближайшее время должны пройти выборы, легитимирующие коммунистических ставленников дяди Джо, после чего избранные народом правительства обратятся к советскому руководству с просьбой о вхождении в состав СССР. Все пройдет по тем же лекалам, что применялись и в балтийских странах. Из всего этого следует сделать вывод, что никакие соглашения между СССР и Японской Империей на данном этапе невозможны, и русские так же, как и мы, хотят ограничить японскую экспансию.
– Красная экспансия русских большевиков ничуть не лучше японской Сферы Совместного Процветания, – проворчал Франклин Нокс, – если пустить русских в Индокитай, то вы и глазом моргнуть не успеете, как эта зараза перекинется к нам на Филиппины и в британскую Малайю. А там и до Индии рукой подать…
– Да, действительно, мистер президент, – поддержал своего коллегу Генри Стимсон, – мы должны – нет, просто обязаны – любой ценой противодействовать расширению сферы влияния большевистской идеологии.
Американский госсекретарь пожал плечами.
– Мы, конечно, можем ослабить или даже отменить наше эмбарго, – с сомнением произнес он, – но не приведет ли это к тому, что мы сами поможем усилиться своему смертельному врагу и в то же время испортим отношения с русскими, в том числе с русскими двадцать первого века?
– Значит, так, джентльмены, – Рузвельт хлопнул ладонью по столу, – прояснить суть планов дяди Джо в отношении Индокитая и Голландской Ост-Индии мы поручим мистеру Уоллесу, который очень скоро отправится в Москву с очередным челночным визитом. В конце концов, претензии – это еще не захват. Мы вот уже почти сто лет согласно Манифесту Очевидной Судьбы претендуем на Канаду, а воз и ныне там. Что же касается Японской Империи, то никаких послаблений, или тем более отмены нашего эмбарго, не последует. Мистер Халл полностью прав. Мы, конечно, можем ослабить или отменить эмбарго, или даже распространить на Японию закон о ленд-лизе (то есть повторить то, что сделала Британия сорок лет назад) и взять Японскую Империю на содержание. Но при этом надо будет иметь в виду, что против оружия, которое мистер Путин сможет поставить дяде Джо, весь наш ленд-лиз будет все равно что детская игрушка против заряженного кольта. Таким образом, не добившись сколь-нибудь значимых результатов, мы сами подставим себя под удар со стороны русских, которые не простят нам такого поведения. Из этого следует, что мы должны довести до конца ту политику, которую начали. В том числе то, что сейчас для наших армии и флота главное – не прозевать первый японский удар по Гавайям и Филиппинам, чтобы иметь возможность с первых же часов начавшейся войны навязать японцам свою тактику. Только одержав быструю и решительную победу, мы с честью выйдем из этой ситуации. На этом все, господа, приступаем к работе; время, черт возьми, не ждет.