Французов – подобных Макрону и его супружнице – таким ужином до смерти можно укормить сразу десять штук; а тут все это предназначалось только для троих. К тому же от треволнений этого дня супругам Макронам кусок не лез в рот, но услужливые официанты все время подкладывали гостям тарелки с новыми блюдами да подливали им в фужеры элитных крымских вин. Ну а какой француз устоит перед тем, чтобы вкусно покушать? Перед настойчивостью официантов не устояли и Макроны. Кусочек за кусочком – и вот, наконец, их, осовевших от сытости, приглашают пройти в переговорную. То есть сначала пригласили пройти одного Макрона, но тот уперся всеми четырьмя копытами – мол, без Брижит, моего главного советника и единственного человека на свете, которому доверяю, с места не сдвинусь.
Российский президент пожал плечами – ну ладно, мол. Но потом не жалуйтесь, если что, ведь сами напросились… И ведь точно – в переговорной русский президент, который только что был записным добряком и гостеприимным хозяином, вдруг стал сух и черств, как позавчерашний кекс. Когда французский президент пространно начал жаловаться на коммунистов из прошлого, которые вероломно нарушили мир и покой французских граждан, вторгнувшись из своего сорок первого года в год две тысячи восемнадцатый, Путин сразу его остановил и поставил в тупик всего несколькими словами.
– А что, друг мой Эмманюэль, – спросил тот, усмехнувшись, – разве те люди, которые, как вы говорите, вторглись в Сен-Дени, не коренные французы, и среди них нет большого количества уроженцев именно этого парижского предместья?
– Да, месье Путин, это действительно коренные французы, среди которых много местных уроженцев, – несколько растерянно ответил Макрон, – но я не понимаю, какое это имеет значение, ведь эти люди нарушили священный суверенитет Пятой Республики, что в принципе недопустимо…
– Так! – хмыкнул президент Путин. – Значит, о суверенитете вспомнили – точнее, о тех его остатках, которые не были делегированы руководящим органам Европейского Союза и НАТО… Ладно, допустим, что там был какой-то суверенитет (хотя того, что у вас осталось, не хватит даже на то, чтобы прикрыть срам после бани). Но даже в этом случае, если у вас и в самом деле республика – кто в ней по определению является источником этого самого суверенитета, и что этот источник думает по поводу этого якобы вторжения?
– По определению источником суверенитета является французский народ, – проблеял Макрон, уже понимающий, к чему клонит российский коллега, – но, месье Путин, это же юридическая абстракция, можно сказать, фикция. Приходя на избирательные участки, народ делегирует свой абстрактный суверенитет нам, политикам, которые достаточно ответственны для того, чтобы производить его практическое воплощение. Ведь нельзя же доверить решение важнейших государственных вопросов разного рода малограмотным людям, принимающим решения импульсивно, под влиянием чувств, и не разбирающихся ни в международной политике, ни в экономике и финансах. Именно поэтому, если решения разного рода референдумов противоречат сложившейся международной практике, мы и не признаем их итогов, а если не противоречат, то, соответственно, признаем…