Прислушался, но ничего кроме тиканья механизма в напольных часах и шуршания мышей под полом не уловил, зато обнаружил, что у меня страшно разболелась голова.
Матерясь про себя встал, поежился от холода, набросил халат, машинально сунул «маузер» в карман и поплелся на кухню, за универсальным обезболивающим: виноградным самогоном просто ядерной крепости.
Ну что же, подлечу головушку, заодно и усну покрепче. Ну и сон приснился… Получается, тот бравый дед, учил жизни меня. То есть, поручика. Интересно. Но все же, было бы лучше, если в том же ракурсе про меня снилось, а не про Аксакова. Но, даст боженька и дождусь.
Клацнул выключателем и уже в голос ругнулся. Вот же суки, опять электричество выключили на ночь.
Повозился еще с минуту, разжигая керосиновую лампу и шагнул к двери.
Едва переступил порог комнаты, как тут же схлопотал чем-то тяжелым по голове.
Звонко брякнулась об пол лампа, ноги мгновенно стали ватными и отказались держать тело. Я рухнул на пол, но, как не странно, сознания не потерял, хотя с трудом воспринимал действительность.
На ковре заплясали веселые язычки пламени, чей-то голос раздраженно прошипел:
– Марио, Лука, вяжите этого урода. Да прибейте сначала хорошенько, чтобы не трепыхался. Джанни, осел, не стой, туши огонь, не хватало еще сгореть. Святая Мадонна, с кем приходится работать, одни идиоты…
Тут же мне в скулу врезалась чья-то нога. Клацнули зубы, в глазах вспыхнул ослепительный фейерверк. Следующий удар пришелся в бок, и отбросил к стене. Едва не заорав от острой боли в ребрах, я воспользовался моментом и сунул руку в карман.
– Ну что, сын шлюхи, допрыгался? – в глаза ударил яркий луч света.
«Сам ты шлюха…» – я снял большим пальцем предохранитель и не вынимая из кармана пистолета, дважды нажал на спусковой крючок.
Раздался приглушенный треск, нависающая надо мной темная фигура завалилась набок. Я выхватил пистолет и с трудом различая в темноте остальных, выстрелил по ним еще четыре раза.
Бабахнули ответные выстрелы. Над головой в стену с треском влепилась пуля. Вторая ударила куда-то в плечо, мгновенно парализовав левую руку. Отчаянно стараясь не потерять сознание, я перекатился в сторону и целясь по вспышкам дострелял магазин.
Сухо щелкнул боек, наступила мертвая тишина, прерываемая чьими-то судорожными вздохами. Скрипя зубами от боли, я встал на колени, здоровой рукой подобрал фонарик и провел им по комнате.
Луч света выхватил лежащие на полу тела.
– Раз, два… – сначала я не поверил своим глазам. Каким-то чудом мне удалось завалить всех четверых корсиканцев. Двое из них были еще живые: первый, сжавшись в позе эмбриона тихонько скулил, а второй сучил ногами как заведенный и хрипло сипел, пуская ртом кровавые пузыри.