– Слабаки пошли дворяне, голова хрустальная… ик!.. Ик!.. По башке – и сразу отбрыкнулся. Меня камнями били, череп свернули, дырка была такая, что носом дохну – из башки пар валит по зимнему времени, и ничего, существовал как-то…
С этими живыми костылями я кое-как добрался до кровати, и уже там усталость, пиво и последствия побоев взяли меня в оборот до утра.
Разбудили меня стихи, декламируемые хриплым похмельным голосом. Я перевел взгляд с черных просевших досок потолка на источник звука. Давешний хогг устроился на другой кровати, поджав ноги по-турецки, и аккомпанировал себе, похлопывая по донцу пустого медного кувшина:
Я буду долго говорить тебе – прощай,
Пока не скажешь мне – постой, не уезжай.
На нем были простая рубаха и исподние штаны цвета бедра испуганной нимфы, все в каких-то бурых – несомненно винных – пятнах, откуда торчали не по росту огромные босые ноги с дивно волосатыми лодыжками.
Я пью не потому, что хочу пить,
Я пью, чтобы глаза твои забыть.
– Проснулись, мастер Волк. Любо.
Левое его надбровье на живую сметали грубой нитью, стянув рану частыми стежками. На вытянутом лице с красноватой кожей ни следа отеков, какие могли бы быть у человека от трех литровых бутылок вина; правда, видны небольшие синяки на скулах от побоев. Я решил, что метаболизм у хоггов все-таки получше человеческого, организм быстрее залечивает раны и последствия попоек.
В приоткрытое оконце заглядывал любопытный солнечный луч и, честно скажу, лучше бы он этого не делал, поскольку высвечивал обилие пыли и мусора на полу.
В голове – в такт ударам сердца – гудели набатом колокола.
Вино или кровь – мне все равно:
Пью я то и другое давно.
Кружкой вино, а кровь – мечом,
Сегодня я буду твоим палачом.
Я вдруг понял, что он занимается импровизацией, оттачивая мастерство рифмованными строками. Нельзя сказать, что хогг декламировал шедевры, но это было гораздо лучше вчерашних политических стишат.
Я потянулся и сел на кровати. Спал я одетым. Ну и отлично. Хотя бы тут у Амары хватило соображалки не слишком со мною сюсюкаться. Правда, одежда постепенно пропитывается грязью. Ее надо выстирать, и самому не мешает помыться. Но на это нужно время. Похоже, в Норатор я заявлюсь еще той немытой вонючкой.
Я свесил ноги с кровати и тут же согнулся от навалившейся дурноты. Продышался, снова сел. Комната медленно вращалась перед глазами. Есть не хотелось, а вот пить – очень. На затылке всплыла знатная гуля. «Ловец снов» болтался на шее. Возможно, это благодаря ему я не видел сегодня кошмаров? А может, удар по голове содействовал? Не хотелось бы избавляться от кошмаров подобным образом каждый раз перед сном.