Потом присел, раздвинул росшую под забором высокую траву и несколько секунд задумчиво смотрел на нарисованного кровью человечка. Хотя правильнее было бы сказать «гоблина».
«Откуда я знал, что он тут будет?» – спросил сам у себя Тэйт.
Ответа не нашел.
Зато спустя всего какой-то час нашел гоблина. Другого, не нарисованного.
Или это гоблин нашел его?
– Я нашел тебя, – хрипло прошептал гоблин. – Нашел…
Открывшиеся всего на миг янтарно-карие глаза снова заволокло туманом.
Пэт разжала пальцы, позволяя худой, похожей на скрюченную птичью лапку руке старика выскользнуть из ее ладони, и подняла пылающий гневом взгляд на мага.
– Вы… Да вы…
«Остолоп!» – закончила мысленно. Жаль, что Тэйт тогда не прибил этого идиота стулом.
– Вы его чуть не убили! – сказала, задыхаясь от негодования. – Как можно было додуматься прервать шаманский транс!
– Так кто ж знал-то? – виновато пробормотал мужчина, заставляя Патрисию схватиться за голову.
Кто знал?! Да что они вообще знают, эти горе-охранники? Где их откопали таких? Как могли доверить защиту уникального культурного объекта?
Пэт подумала, что обязательно задаст эти вопросы своим нанимателям.
– Не кипятись. – Отец похлопал ее по плечу. – Вот-вот пар из ушей пойдет. Глотни лучше. – Он снял с пояса небольшую плоскую фляжку и протянул ей. – Настоечка. Успокоительная.
Самогон, настоянный на травах. Но Пэт послушно сделала несколько глотков и занюхала лекарство пропахшим жареным луком рукавом. Нежданные посетители оторвали ее от готовки, возвращаться к которой теперь не было никакой охоты.
– Мне бы тоже… – Недомаг робко протянул руку.
«Касторки тебе! – со злостью подумала Пэт. – Чтобы понос мучил всю обратную дорогу к горе!»
После утра у Фло, волнений за дочь и откровений Тэйта Тиролла она надеялась провести остаток дня в тишине и покое. Подумать. Поработать. Испечь мясной пирог – вспомнила, как отец его любил…
Но недаром же говорят, что, если день не задался с утра, до ночи ничего хорошего не жди. Она только-только замесила тесто, накрыла его салфеткой, чтобы подошло, и взялась за начинку, как в дом ворвался один из магов, охранявших храмовую пещеру. Орал дурным голосом и требовал доктора. Хорошо бы – себе. Но нет, этот… не самый умный человек – где только таких учат? – втащил в дом гоблина. И не простого гоблина! Расшитое пестрыми узорами одеяние и орлиные перья в жестких, серых от седины волосах выдавали шамана племени. Причем хорошо знакомого в прошлом шамана. При других обстоятельствах Пэт искренне обрадовалась бы встрече с Эгери, которого не раз вспоминала, изучая храм, но сейчас старик был без сознания, а с первого взгляда показалось – и вовсе при смерти.