Услышав в последнем предложении мечтательные нотки, я кашлянула еще раз. Упоминание одного из глубинных столпов, повелевающего смертью, нагнало еще больше жути.
– Вам весело? – последовавший вопрос застал врасплох.
Теперь я вообще закашлялась и, чтобы не расстраивать душу, в жизни… точнее, нежизни которой и так все беспросветно, прохрипела:
– Очень.
– Хорошо. – Туманная голова склонилась в коротком кивке, а в голосе проскользнуло облегчение. – Тогда до завтра. Беспросветных снов.
– Беспросветных… – машинально отозвалась я, глядя, как туман постепенно рассеивается.
Но не успела я отойти от такого потрясающего во всех отношениях разговора, как в коридоре послышался звук приближающихся шагов. Дверная ручка тихо скрипнула, дверь медленно отворилась, впустив полоску яркого света, и до меня долетел аромат свежих цветочных духов.
– Ты с кем-то говорила? – остановившись на пороге, спросила леди Лавьет и без перехода запоздало уточнила: – Я не помешаю?
– Вам показалось, – ответила на первый вопрос, оставив второй без внимания.
Приняв это за позволение, Аэлина тихо прикрыла за собой дверь и так же тихо приблизилась ко мне. Я тут же присела на кровати и невольно напряглась, не понимая, зачем она пришла и чего от ее визита ожидать.
– Надеюсь, ты хорошо устроилась? – спросила она, аккуратно присев рядом.
В полумраке я заметила, как ее пальцы скомкали голубой атласный платок.
– Хорошо, спасибо, – машинально ответила я, пытаясь поймать ее ускользающий взгляд. – Вы что-то хотели?
Аэлина некоторое время молчала, тогда как голубой атлас превращался в совсем маленький комок, и спустя долгую паузу проронила:
– Не знаю… Наверное, просто поговорить.
В этот момент она явно чувствовала себя так же неуютно, как я. Мое общество было для нее тягостным – это улавливалось предельно отчетливо, и все же она нашла в себе силы прийти сюда и уходить не спешила. Из окна струился серебристый лунный свет, падающий на ее утонченный профиль, в котором я и угадывала, и не узнавала свой…
Чувства ее присутствие вызывало смешанные, но, скорее, мне бы хотелось вновь оказаться в одиночестве, чем продолжать находиться рядом с ней.
– О чем? – спросила я, вправду не зная, какой между нами может состояться разговор. С Дымком – и то общих тем больше!
Больше всего я боялась, что Аэлина сейчас начнет оправдываться, пытаться объяснить, что произошло девятнадцать лет назад и почему она меня оставила. Нет, не просто оставила – вышвырнула и подбросила на каменоломню Троуэн как ненужного морского котенка! А еще больше боялась того, что я, склонная к иногда излишнему сочувствию, хотя бы немного ее пойму…