Выходной, который нашему отряду дали сразу после рейда, я потратила на визиты. Было совестно, что уже давно не навещала старых друзей, а в преддверии скорого отъезда в столицу откладывать дольше было попросту некуда.
Начала я со скромной, ютящейся на Смурной улице библиотеки, от одного только вида которой на душе становилось тепло. Маленький медный колокольчик звякнул, и я вошла в пропахшее книгами помещение. У здешних книг был особенный запах – пожелтевшей бумаги, старого клея и воспоминаний о тех, кто читал их, сменяя друг друга, долгие годы.
Господин Слоуэн занимал свое неизменное потертое креслице. Он что-то записывал в раскрытой тетради и, когда я подошла, не поднимая глаз бросил:
– Вы табличку на двери читали? Сегодня библиотека не работает.
Табличку я заметила, но разве мог остановить меня такой пустяк?
– Здравствуйте, господин Слоуэн, – улыбнулась я, чувствуя к нему прилив особой нежности.
Угольный карандаш дернулся, оставив на бумаге кривую полосу, и, вскинув голову, старый эльфогном посмотрел на меня поверх очков. Замер, словно не понимая, кого видит перед собой, а признав меня, радостно воскликнул:
– Фрида! Девочка моя, как я рад, что ты зашла!
Мы сидели за небольшим, предназначенным для чтения столиком, и пили ягодный отвар. Ягоды были наши – северные, горные, обладающие насыщенным, с легкой горчинкой вкусом. Господин Слоуэн сам ходил в горы, собирал их, чтобы затем высушить и долгими зимними вечерами наслаждаться фирменным отваром.
«Для иммунитета!» – угощая, приговаривал он, когда я прибегала к нему, будучи еще совсем девчушкой.
– Для иммунитета! – сказал он и сейчас, наполняя глиняную чашечку.
Отчасти я пришла в библиотеку из желания узнать о Пипе – пойманном пирате из команды Флинта, которого задержали именно здесь. Но вместо того, чтобы задавать о нем вопросы, просто пила чай, грелась у разведенного камина и вела разговоры о другом.
Мы говорили о книгах, вспоминали былые времена и приключавшиеся прежде истории – только хорошие, избегая упоминать о плохих. Несмотря ни на что, и в школьные годы бывали минуты радости, когда мир виделся мне не злым и враждебным, а спокойным и уютным. Таким он становился именно в этом месте – в этой маленькой городской библиотеке, где многие книги были зачитаны буквально до дыр.