Впервые с тех пор я позволила себе эту слабость еще раз. Сделала укол самообмана, набросила розовый плед на осколки собственного сердца. Завтра, когда все вернется на круги своя, я соберу из них слово «Безразличие».
— Будешь? — Мужчина протягивает мне прикуренную сигарету.
Искушение попробовать велико, но для одного вечера, пожалуй, все же хватит саморазрушений.
Отрицательно мотаю головой и не стесняясь, не пряча взгляд, рассматриваю своего «водителя». Он красивый: не аристократическая красота, выписанная умелой рукой мастера резкими взмахами резака, как у Юры, а типовая красота с журнальной обложки. Нужный тон загара, правильная полнота губ, ровный без изъянов нос. Выгоревшие до золота волосы, темные только у корней. Намек на тень щетины по контуру правильного, немного тяжелого изгиба челюсти. Он все время немного щурится, как будто плохо видит, и именно из-за этого прищура тяжело угадать цвет его глаз. Кажется, светло-карие, с карамельной дымкой.
Одет модно, на правом запястье — тяжелые дорогие часы, и машина в порядке. Но в нем нет того, что есть у людей моего круга: он не смотрит на меня, как на равную. Он смотрит на меня как на причину всех бед в его жизни.
— Я сяду за руль, — не предлагаю — просто констатирую факт.
— Зачем? — Он затягивает, наклоняется вперед и тонкой струйкой цедит дым мне на губы.
— Ты красивый. И пьяный. И, кажется, не только пьяный. Красота не должна лежать в гробу.
— Минуту назад тебя это ни хуя не смущало, Снежная королева.
— «Минута назад» осталась в прошлом, и я где-то там вместе с ней. А через минуту ни ты, ни я, не будем такими, как сейчас.
Я забираю у него сигарету и выбрасываю в окно. Он просто лениво смеется. Я отчетливо слышу запах хорошего алкоголя, но судя по размеру зрачков, этот парень не ограничился одной только выпивкой.
Мы меняемся местами, и я выруливаю на дорогу.
— Сбежала от своих стервятников? — спрашивает парень, раскуривая вторую сигарету.
— Да, спасибо.
Он явно «притормаживает», потому что только через минуту отражает мой официальный тон громким тягучим смехом.
— Может, еще письменную благодарность вынесешь?
— А нужно?
Бросаю взгляд в его сторону, но он уже перевесился через кресло и копошится сзади. Наверняка ищет телефон, потому что его противное жужжание не прекращалось ни на минуту. Когда находит, то мой вопрос его уже не интересует. Он напряженно всматривается в экран, пытается сфокусироваться. Зажав сигарету между пальцами, рассеянно тычет по экранной клавиатуре. Я с трудом проглатываю горький смешок: моя судьба — мужчины, которых куски металла и стекла интересуют больше, чем я.