- Мне дед рассказывал, - завязывая мешок, ответил я, - что во время войны с черкесами на Кавказе, которая закончилась всего-то тридцать лет назад, была такая негласная традиция 'с черкесами по черкески'. Черкесы любили свои врагам головы отрубать, а потом хранить их как знаки своей доблести. Глядя на них кубанские казаки и солдаты-линейцы, убив горца, отрезал тому правое ухо или большой палец правой руки, на котором обычно черкесы носили кольцо - золотое, серебряное, медное или железное, чтобы взводить тугие курки своих кремнёвых ружей. А если же удавалось убить влиятельного горца - главу отряда или князя противника, то отрубали и голову на показ, как трофей.
- Не может быть, - не поверил Дан.
- Деду об этом кубанцы рассказывали, с которыми они вместе воевали во время Венгерского похода. - Продолжил я. - Правда или нет, но с их слов сам барон Засс, командующий Кубанской линией поддерживал черкесский обычай отрубать у мертвых неприятелей головы. А на нарочно насыпанном кургане у Прочного Окопа, где штаб линии располагался, постоянно на пиках торчали черкесские головы, и бороды их развевались по ветру.
- Что то слабо верится в эти ужасы, - поддержал Дана Тур.
- С волками жить, по волчьи выть. Правда, не правда! Я вам сколько уже говорю, что война это грязь и вонь. Мне, думаете приятно уши, да бошки резать? Да я чуть не переблевался!
- Ладно, Ермак, остынь. Надо, значит надо. Ты командир, тебе решать, - Тур примирительно поднял ладони перед собой вверх.
Покончив с трофеями, собрали всех коняшек и двинули в обратный путь, подбирая 'зверские' трофеи. На переправе, где устроили засаду, остановились только затем, чтобы пополнить мешок ушами хунхузов и обрушить на их трупы песчаный откос берега, под которым их сложили. Чем меньше следов, тем лучше.
Через три часа соединились с остальным отрядом на переправе через реку Ольгакан. Отправил Ромку наблюдать за тропой, откуда прибыли, быстро соорудили волокуши типа индейских 'травуа'. Два срубленных небольших дерева с обрубленными ветками прикреплены к седлу и связаны между собой перед высокой передней лукой монгольского седла. Сзади на шесты, также перевязанные между собой, на подложку из веток сложили завёрнутые в плащ палатки трупы офицеров, казаков и женщины с ребёнком.
' Мда... - думал я. - Шесть волокуш, двенадцать вьючных. Караван уже в двадцать девять лошадок получается. В колонну по одному больше ста пятидесяти метров. А эти проглоты, ещё по заводной лошади требуют. Всё, принимаю волевое, командирское решение'.