— Художница… — Ма’ну прикладывает пальцы к губам и чуть наклоняет голову набок. Всматривается в мое лицо — и во мне невольно расцветает надежда, что он все-таки меня узнает. — Точно, а я все думаю, откуда мне знакомом твое лицо!
Замираю, готовая как идиотка бросится ему на шею.
— Ты — Комета, да? Я большой поклонник твоего творчества. Потрясающие рисунки.
Натянуто улыбаюсь, стараясь сделать вид, что рада быть узнанной.
— Спасибо большое.
— Это я купил «Бабочку», — признается он почему-то немного виновато. — Знаю, что картина не была выставлена на продажу, но я просто вбил себе в голову, что она должна быть моей. Твоего агента было нелегко уговорить.
Я испытываю огромное облегчение впервые за все время, что узнала о продаже. На душе становится легко и хорошо, как бывает, когда долго не можешь распутать клубок, а потом внезапно тянешь за какую-то ниточку и — вуаля, все получилось. Я не хотела продавать «Бабочку» не потому, что эта картина была лучшей. Совсем нет. Я нарисовала ее одной из первых и с тех пор успела набить руку и даже с оглядкой на ее особенный статус не могла не замечать очевидные ошибки в технике. Но именно «Бабочку» я хотела подарить Ма’ну, когда мы встретимся. Потому что на той картине была я, спрятанная за маской в виде живой бабочки. Символизм чистой воды, но только Ма’ну смог бы его понять.
— Я рада, что картина у тебя, — говорю, украдкой вытирая слезы в уголках глаз. Почти готова сказать, что даже верну ему чек, но вовремя вспоминаю, что это неминуемо повлечет за собой много ненужных вопросов. Пока я не узнаю, что с ним, все разговоры о прошлом под замком. — Надеюсь, она радует глаз.
Он только загадочно улыбается и поворачивается к окну.
— Дождь закончился. Твое предложение подвезти еще в силе?
Мы выходим на улицу и в унисон шлепаем обувью по лужам. Весь немаленький путь до машины идем молча. Я украдкой наблюдаю за его поведением и все больше убеждаюсь в том, что сумасшедший парень никуда не делся: он изредка идет задом наперед, разглядывая мое лицо с загадочной полуулыбкой, а потом вдруг ненадолго исчезает у обочины, чтобы вернуться с неизвестным мне первоцветом.
— Мой врач пока не рекомендует водить, — говорит Ма’ну в ответ на мое предложение сесть за руль. — Надеюсь, ты не будешь лихачить?
— Где я, а где лихачество, — отшучиваюсь в ответ и завожу мотор. — Так куда едем?
[1] Тут и до конца главы — мелодия Keiichi Okabe — «RaysofLight» (есть у меня на странице от сегодняшнего (06.05.2018) числа)
Глава двадцать шестая: Ма’ну
Я прекрасно помню день, когда Аврора официально снова появилась в моей жизни. Помню, как лежал в больнице, весь в бинтах и вонючих мазях, и медсестра перещелкивала каналы телевизора, пока я не зацепился взглядом за картину. Ничего необычно, ничего революционного, но незнакомка в маске-бабочке, казалось, смотрела мне в душу, и обсидиановые искры ее глаз будоражили чувства глубоко внутри.