Крутились в голове и обрывки последнего разговора — и она маялась в полудреме, слишком возбужденная, чтобы дать себе отдохнуть.
"…приступ детской ревности… идите в дом… что за чушь вы несете?"
Принцесса обиженно фыркнула — и распахнула глаза, выныривая из полудремы. Было тихо и темно. Снова стало жутко от одиночества, и она зашмыгала носом, глядя на дверь. А затем тихо встала, на цыпочках прошла к двери и аккуратно приоткрыла ее.
Петли, казалось, заскрипели на всю округу, заставив ее замереть. Но на душе расцветало облегчение. Лорд Тротт лежал на крыльце лицом к двери, подложив крыло под голову, и смотрел на Алину с усталым раздражением. Глаза его светились зеленью.
— Куда вы на сей раз собрались? — и голос его тоже был усталым и глухим.
— Никуда, — буркнула Алина, садясь на пол, прислоняясь спиной к косяку и обхватывая колени руками. — Мне просто страшно.
Глаза она закрыла. Здесь ей было спокойно.
— Как же вы все-таки мне надоели, — проговорил он совсем рядом с ней и поднялся.
— Да, — грустно согласилась она, не открывая глаз. На душе было тоскливо. — Я знаю. Вы мне много раз это говорили.
Тротт открыл дверь, прошел мимо сидящей Алинки в дом и бросил на кровать подголовник и одеяло.
— Ложитесь, — приказал он. — И хватит метаний. Я еще надеюсь поспать этой ночью. У нас короткая передышка, скоро опять в путь.
Профессор ровно дышал на кровати напротив — и, несмотря на вернувшееся смущение, сейчас Алине засыпалось легче. Было совсем не страшно. Но погруженный в дремоту рассудок, привычный к анализу, подкидывал пятой Рудлог странные картинки и ощущения: утренние взгляды лорда Макса на ее мокрую сорочку, приятную тяжесть теплой куртки на плечах; Тротт, гладящий ее по щеке, Тротт, обнимающий ее крыльями — и его обнаженное тело и дикий взгляд, снова заставившие ее ворочаться. И разозленное "Что за чушь вы несете?". Почему-то понеслись воспоминания о том, как она сдавала ему зачет — и как волновалась, и как захватывающе это было и интересно — и как в ответ на ее вопрос, он ли помог ей с физкультурой, профессор тем же тоном процедил "Что за чушь пришла вам в голову?"
Алинка заморгала в темноту. Сердце билось как сумасшедшее — что-то важное сейчас промелькнуло в полусне, что-то волнующее и важное, — но осколки размышлений ускользали, никак повторно не собираясь в цельную картину, и она так и заснула, хмуря лоб и сердито кривя губы.
Двадцать седьмое марта, Медвежьи горы, Бермонт
Демьян Бермонт открыл глаза — в прозрачной и стылой горной ночи грохотали отдаленные взрывы и в ответ недовольно ворчали склоны, огрызаясь лавинами и камнепадами. Сын бога земли телом ощущал вибрацию породы под собой и, наслаждаясь этой мощью, опустил с походной койки руку ладонью вниз, на утепленный настил, над которым поднималась палатка — здесь, в местах силы, любое изменение откликалось всплеском энергии, бодрящим не хуже ледяной воды.