воспринимается совершенно по-иному, точно так же, как и понятие
деструкции.
Доктрина сдерживания, угроза взаимного уничтожения — все это имело смысл в рамках определенной культуры и в условиях, когда данная культура (пусть и в различных версиях) контролировала остальной мир. И США, и СССР существовали в рамках очень по различному прочитанных прописей христианской цивилизации, через ряд посреднических механизмов — той же культуры Просвещения, к примеру… Культура же транснациональных амбициозных корпораций задает совершенно иную логику действий, девальвируя, к примеру, национально-географические реалии. Подобное смешение социальных пространств и времен на пороге XXI века, означает рождение новой социальной среды действия, которую я оцениваю, как новый статус общества по отношению к статусу цивилизации.
О чем, собственно, идет речь? Я ставлю под сомнение само понятие цивилизации, как адекватное ситуации, складывающейся в Новом мире. Маркиз Мирабо в середине XVIII века описал нехитрую триаду: архаика, варварство, цивилизация. Причем цивилизация понималась во многом как "отглагольное существительное", как процесс, как цивилизованность, политес (еще одно слово, связанное с городской культурой). Сегодня, кстати, мы видим, как городская среда утрачивает свое прежнее положение. Возникает новая просторность существования — та же корпоративная среда — транснациональная по своей природе: чтобы все время не апеллировать к феномену амбициозных корпораций, приведу в пример империю "Coca Cola": ее архипелагообразная "территория" присутствует в разных государствах, а принадлежность к организации для ее членов порой означает больше, чем гражданство. Разрушение сложившейся системы социальной организации, диффузия социального времени, геокультурное смешение — все это приводит к тому, что мы получаем какое-то новое, четвертое состояние общества.
— Где находится этот четвертый мир относительно триады Мирабо? Они расположены на одной линейке?
— Линейка у нас в голове. В новом состоянии общества, по сути дела, соприсутствуют и архаика, и варварство, и цивилизация, но сосуществуют они как взаимная диффузия, как взвесь. Мы наблюдаем химеричные картины: люди на верблюдах со спутниковыми телефонами в одной руке и покрытыми песчаной пылью "Калашниковыми" в другой. Люди в тюрбанах на головах и с ноутбуками возле Эйфелевой башни. Вполне современные образы! И эта культурно-цивилизационная взвесь, пожалуй, не является просто неким транзитным барьером, через который проходит человечество. Это его какой-то новый статус.