То есть, я хочу сказать, что подобная неопределенность, с одной стороны, не есть транзитное состояние, это новый статус социальной реальности, но с другой стороны — сама неопределенность есть продукт сконфуженного мышления, начало фундаментальной трансформации сознания. Парадоксы из области квантовой физики (где их наличием можно было и пренебречь) переходят в сферу обыденной жизни, в мир структур повседневности. Мы уже говорили о том, что космос новых организованностей мышлением современного человека (т. е. человеком эпохи Модернити) плохо прочитывается, зачастую просто не воспринимается. Если мы продолжим логическую цепочку, то придем к тому, что современный человек не видит нового положения вещей, которое он воспринимает лишь как нарушение стабильности. И у него срабатывает инстинкт самосохранения, тяга к превентивности: он стремится удержать и возродить прошлое.
И, в то же время, существует племя людей, которые инициируют, продуцируют, раздувают новую реальность. У них совершенно иная задача — борьба за темп, борьба за будущее, за новый Клондайк, за освоение открывшихся социальных пространств, за то, чтобы стать пионерами в этом Новом Свете, расположенном по ту сторону геркулесовых столбов Всемирного торгового центра. Ключевое слово для них не превентивность, а преадаптация. Это совсем другие, амбициозные организмы, стремительно осваивающие мир контролируемого хаоса. Прежние и новые организованности, обитая на одной планете Земля, живут в разных пространствах и ведут счет различными единицами времени. Для характеристики сложившейся ситуации я прибегну к приему, который сам же осудил в середине разговора, и назову это состояние постцивилизацией. Удивительным образом оно напоминает четвертое состояние физического вещества: плазменное, которое представляет собой турбулентную, динамическую взвесь.
Итак, социокосмос приближается к своему плазменному состоянию, состоянию Большого взрыва. Но удивительная особенность этого взрыва — его гром слышен не всем. Оглядываясь вокруг, видишь: национальные государства продолжают существовать, корпорации производят товары и услуги, на пути перемещения людей по планете возводятся все более крепкие барьеры. Возникают даже квази-имперские структуры, связанные в настоящий момент с США. Так что же, приведенный выше тезис не верен? Нет, он просто прочитывается неверно, в дуалистичной логике оппозиций: если возникает одно, то уничтожается другое.
Но существует и то, и другое. Как сосуществуют на одной планете племена финансовых брокеров, работников НАСА и, скажем, аборигенов Амазонии или людоедов Новой Гвинеи. Вопрос, однако, что актуально? Иначе говоря, человек может жить в национальном государстве, пользоваться институтами публичной политики, и в то же время это бытие все больше напоминает заключительные кадры кинофильма "Солярис" Тарковского: искусственный островок, погруженный в бескрайний океан — в транснациональную плаценту, где действуют совсем другие законы, и обитают иные существа — люди воздуха, энергичное племя эпохи Водолея. А окружающие привычный быт, знакомые по прошлым годам образы — просто уютный, искусственный домик-практикабль, обитатели которого лишены верхнего зрения и не видят ту реальность, в которой прописаны и находятся.