— А что вы скажете о России? Она также «страна-система»?
— А разве это не очевидно? Каковы сейчас реальные границы России? Военные, культурные, конфессиональные, этнические, экономические… По всем этим параметрам мы видим резкое расхождение административно-политической границы России-РФ и какой-то другой России, России «страны-системы». Вот тут мы и столкнулись с обманчивостью простоты понятия «Россия».
Сейчас, употребляя слово «Россия», мы на деле нередко говорим о разном. Одно дело Россия как Российская империя. Другое — Россия-СССР. (Тут мне вспоминается пример курьезной расшифровки англоязычной аббревиатуры USSR: United States of Soviet Russia.) Теперь мы вновь используем имя «Россия», но уже для обозначения новой страны, нового субъекта действия, подчас забывая, что исторически эта Россия имеет достаточно иное наполнение. А ведь тут много и нового, и спорного…
— Что же именно?
— Радикальная точка зрения по этому вопросу могла бы выглядеть следующим образом. Мы имеем дело с новой страной. У Новой России — России-РФ изменилось… даже ее прошлое. Не включают же американцы в курс своей истории английские древности. Так же и у России-РФ иной исторический хронотоп: время принятия христианства здесь несколько сдвинулось, многие русские князья стали в одночасье иностранцами, «мать городов русских» — т. е. древняя метрополия — теперь столица и часть истории совсем иного государства, да мало ли таких примеров!
Но дело, конечно, не только в историко-культурных традициях. Географически современная Россия-РФ утратила обширные европейские территории и оказалась подвинутой на северо-восток, в Азию. Ее юго-западная граница, если не вспоминать об анклаве Калининграда, вновь приближается к Смоленску (как было когда-то еще в одной России: России-Московии).
Страна сейчас, кроме того, находится в уникальной климатической зоне, где прямо и косвенно проявляется императив специфичной, «ультра-северной» формулы хозяйствования. Это, прежде всего, — повышенное энергопотребление производством, в том числе на поддержание жизнедеятельности работника, дополнительные издержки при строительстве. Тот же северный фактор (особенно, если учитывать не просто широты, но изотермы) оказывает серьезное влияние и на сельское хозяйство.
Кроме того, сейчас максимально выражен континентальный характер российской экономики: страна в значительной мере утратила судоходную береговую линию, став весьма зависимой от тягот и прихотей межгосударственного транзита. По инерции отождествляя эту Россию с Россией прежней, мы, пожалуй, глубоко заблуждаемся…