Проворно соскочив со стула и схватив обоих за руки, дядюшка соединил их. Нареченные покорно опустили головы. Взгляд жениха уперся в макушку невесты, а ее взор в его башмаки… Товарищ Ногталаров кисло улыбался, Валида плакала.
Дядюшка, приоткрыв дверь, кликнул сестру:
— Свет твоим очам, баджи, сестра моя! Поздравляю! Подай сладкий чай!
Сестра щелкнула пальцами и выплыла из комнаты.
— Уй! Да будет мать жертвенным даром сыну своему и невестушке своей, — успела провозгласить она.
Собираясь домой, товарищ Ногталаров все же не забыл спросить:
— Как же насчет службы, дядя?
— Об этом не беспокойся. Я сказал — кончено. На другой день после свадьбы ты будешь во главе самостоятельного учреждения.
— Во главе, да?
— Да.
— Наверняка?
— Не беспокойся.
— Спасибо.
— Счастливо. Проводи невесту домой.
— Слушаюсь.
Выйдя из комнаты дяди, товарищ Ногталаров сказал матери:
— Мама! Скажи отцу и старшему дяде, чтобы не медлили со свадьбой, как только кончатся экзамены.
— Хорошо, сынок. Хочешь, мы сыграем свадьбу до окончания экзаменов?
Домой шли в особом порядке — впереди товарищ Ногталаров, за ним в двух-трех шагах мать с невестой. Жених о чем-то рассуждал сам с собой.
Валида с завистью смотрела на идущих им навстречу молодых людей, шли они под руку и весело переговаривались. Ее огорчало еще одно обстоятельство: «Как я буду идти под руку с таким долговязым? Интересно, как он заставит меня звать его — товарищ Ногталаров или Вергюльага?»
Свадьба состоялась летом. Скажем прямо, событие это не взволновало товарища Ногталарова, поэтому я не стану описывать ни торжественных обрядов, ни всего прочего. В памяти Вергюльаги осталось одно лишь: что в ту ночь его, как жениха, именовали «беком», он по положению сидел между шаферами, именуемыми сагдыш и солдыш, что его воспевали певцы и в его честь играли музыканты. И, наконец, когда он танцевал лезгинку, то был сверх меры осыпан мелкой монетой — шабашем, в пользу певцов и музыкантов. Вот и все, вессалам!
В день окончания десятилетки Вергюльаге исполнилось двадцать один год, а его жене, Валиде, шестнадцать лет. Несмотря на все усилия дядюшки, Вергюльага не раз оставался на второй год.
После свадьбы молодые два месяца отдыхали на берегу Каспия в тени инжиров, среди виноградных лоз, на золотистом прибрежном песке.
Осенью товарищ Ногталаров занял должность, а жена его заняла свое место на кухне свекрови.
В какую же должность вступил товарищ Ногталаров?
Долго судили и рядили дядя и племянник, семь раз примеряли и никак не приходили к согласию.
Вергюльага метил высоко, он мечтал о большом кабинете и многих подчиненных. И, конечно, о печати. Дядя вразумлял его — начинать надо с небольшого, без кабинета и без печати. Первое время следует поработать под чьим-нибудь началом. Однако исключительный товарищ Ногталаров на такое начало не соглашался.