— Хммм… — многозначительно выдохнул Роланд, после чего притянул меня к себе за предплечье. Когда его колени оказались у меня между ног, я мысленно перепроверила, точно ли закрыла дверь. — Замечательно, — вдруг произнес он.
— Что именно? — прищурилась я, чмокнув своего работодателя в губы.
— Завтра ведь суббота?
— Угу, — снова чмокнув его, отозвалась я.
— Наконец-то мы переспим, — серьезно заявил он, и я замерла, глядя ему в глаза.
— А если я не хочу?
— Хочешь, — самоуверенно ответил Роланд, положив руки мне на бедра. — Мы переспим, даже если это придется сделать в добровольно-принудительном порядке. Я еще никого не лишал девственности, но слышал, что это болезненный процесс, поэтому решил предупредить тебя заранее о том, что кое-кому придется пострадать этим субботним вечером. Я заеду за тобой в семь часов.
— Но рабочий персонал поместья…
— Мы отправимся в Лондон, на мою квартиру.
В этот самый момент, когда я поняла, что тянуть время больше некуда, в моем животе закружилось нечто в виде вихревой воронки и продолжало кружиться все следующие сутки.
Придя домой, я вспомнила слова Мэрилин о том, что женщина должна носить исключительно комплектное белье и уже спустя пятнадцать минут обшаривания шкафа я поняла, что у меня есть только несовместимые лифчики с трусами. Проводив родителей к такси, я впервые отужинала в нашем доме в полном одиночестве, но мне было не до чувства одиночества. Всю ночь я ворочалась на своей раскладушке, и заснуть мне удалось только под утро, когда часы пробили пять часов.
Проснувшись в десять, я умылась, позавтракала и неожиданно ощутила давящую тишину родительского дома, который всегда отличался своим шумом. Пересчитав свои деньги, я обрадовалась тому, что Роланд дал мне сегодня выходной. Мэрилин же и вовсе была на седьмом небе от того, что сегодня останется наедине с сыном.
Уже спустя три часа я возвращалась домой с обновками. В местом магазине нижнего белья выбор был настолько невелик, что когда я всё-таки подобрала себе что-то более-менее приличное, я словила себя на мысли о том, что успела вспотеть. По приходу домой я в очередной раз приняла душ, накрутила локоны, перебрала гардероб и решила, что надену белоснежную блузку с потертыми джинсами, купленными мной в прошлом месяце. Оставшийся день прошел как на иголках. В животе у меня постоянно порхало нечто большее, чем стайка милых бабочек, а когда часы пробили семь, мои ноги и вовсе начали трястись. За весь день мы с Роландом ни разу не созвонились и даже не списывались, что для нас было весьма необычно. Когда же его автомобиль остановился напротив моего дома, я подскочила с дивана, взяла с собой свою самую большую сумочку, в которой было «всё самое необходимое для экстренного случая», и, поправив макияж, вышла из дома, трижды проверив, закрыла ли я дверь.