На пути к другому выходу Миллер была вынуждена снова пройти по сцене и встретиться с Викторией, которая как раз направлялась нам навстречу.
Услышав гулкий звук удара и резкий женский вопль, мы не сразу поняли, что произошло. Публика дружно ахнула. На несколько секунд воцарилась глубокая тишина.
– Черт! Я, кажется, ногу вывихнула, – прошипела Виктория из-под сцены, куда она только что приземлилась.
– Вы… Вы соображаете? – подбежавший Борис накинулся на Миллер, которая в растерянности переминалась на краю парапета. – Вы вообще понимаете, что вы сделали? Это же причинение тяжких телесных… Вы же педагог…
– Но это не я! Я ничего не сделала, – пробормотала Миллер, пытаясь заглянуть под сцену. – Виктория, с вами все в порядке?
Я аккуратно оттеснил Аду Львовну и спрыгнул вниз, хотя вряд ли мог бы быть сильно полезен со своим гипсом. Прыжок сразу же отомстил острой болью от лучезапястной кости до самого локтя: кончилось действие лекарства. В эту же секунду любопытствующая толпа ринулась к сцене, где людей уже отлавливали подоспевшие охранники телеканала и сотрудники полиции, однако каким-то чудом несколько журналистов все же проникли на «ринг» и уже совали Виктории и ее оппоненту свои диктофоны и камеры.
– Ада Львовна, зачем вы толкнули эксперта Берсеньеву?
– Это несчастный случай или намеренный толчок?
– Виктория, как вы себя чувствуете?
– Что вы думаете о методах профсоюза?
– Будете ли вы подавать заявление за причинение вреда здоровью?
Стараясь игнорировать микрофоны и их назойливых владельцев, я пытался одной рукой снять с Вики туфлю. Наконец с помощью Бориса это мне удалось. Вика ошиблась. Это был не вывих. Это был перелом.
Действующая система образования готовит специалистов прошлого. Мы учим их для того, чтобы они шли на работу, которой уже не существует, обеспечиваем теми интеллектуальными инструментами, которые давно неэффективны. Поэтому в мире такой высокий процент безработных.
Митио Каку,
американский физик
– Забрала заявление?!
Я не мог поверить своим ушам.
– Но ведь все видели, как Миллер толкнула ее! Это студия. Там были камеры!
– К сожалению, та камера, что была направлена в нужный сектор, сняла с неудачного ракурса, – ответил Борис, как всегда, без особенных эмоций в голосе, но кривая полуулыбка на его лице говорила о том, что он крайне недоволен.
– Были очевидцы!
Борис закатил глаза.
– Ты свою тетку, что ли, не знаешь? Сказала «нет». И все. Она даже отказалась составить заявление на эту профессоршу из-за ее подложной экспертизы. А без Викиного заявления я дело завести не могу. Я же не филолог. Если бы я не знал Вику, подумал бы, что это подкуп или сговор.