– Может быть, смерть в гаражах – это не то, что следует освещать в газете? – предположил я.
– Да это же улика! – воскликнула тетка и долго ковырялась в ящике стола, наконец торжественно извлекла ярко-красную скрепку и прикрепила статьи про убийство кладовщика к газете, где говорилось про Гуджарат. Выглядело это крайне странно, если не сказать ненормально.
– Убийство Захарова произошло две недели назад, – продолжала меж тем Вика. – Я ждала двух последних номеров профсоюзной «Рабочей силы», но, как видишь, там об убийстве молчок. Ничегошеньки – ноль на палочке, полное игнорирование. Про разные носки Карнавалова во время выступления на совете директоров есть, анализ фейсбука дочери сестры Селиверстова – есть, подбитый глаз менеджера в каком-то Гуджарате есть, а про убийство целого одного процента личного состава профсоюза – нет.
Удивительно, но в газете действительно писали про то, что директор Карнавалов проводил важное совещание в носках разного цвета. Статья ернически называлась «Новый модный тренд», и в ней проводилась параллель между разноцветными носками и неряшливым руководством заводом. Статья была как минимум забавной, а по форме запоминающейся. Про фейсбук – тоже было. И про Гуджарат. Все верно.
– Неужели они не заметили потери бойца? – продолжала Виктория. – Хороший повод написать о происках администрации… Что, мол, не исключена версия… Следствие не отрицает, что это, возможно, сведение счетов с профсоюзом… А где? А нетушки! Дилемма тут простая – либо они вообще не знают об этом происшествии, что вряд ли, так как о нем написали несколько местных газет, либо они знают об убийстве Захарова слишком много, чтобы о нем упоминать.
Стараясь не делать резких движений, я прошел к дивану и сел рядом с теткой. Не надо обладать медицинским образованием, чтобы знать, что такое паранойя. Я сразу заметил неладное, когда приехал в город, но теперь до меня окончательно дошло. Суть паранойи в том, что человек начинает видеть связи там, где их нет, и отбирать явления только в пользу одной своей параноидальной версии. Внутри самой паранойи все логично и выстроено – именно поэтому это расстройство бывает очень убедительным и обнаруживается не сразу. До определенного момента я даже соглашался с Викиными умозаключениями. Но как только параноик выходит за пределы своего воображаемого мира, начинаются нестыковки. Главная нестыковка заключалась в том, что следствие по убийству кладовщика Захарова продолжалось, факты проверялись, дело в руках профессионалов. Но Вика упорно искала связи с профсоюзом только в пространстве СМИ, отказываясь признавать существование любой другой реальности, кроме реальности текста. Самое ужасное – она находила эти связи. На секунду я почувствовал себя виноватым – я оставил ее одну… Хотя, стоп, взрослый дееспособный человек, наверное, может сам уложить себя спать и приготовить еды. Нет, ни в чем я не виноват! Наконец объяснились и красные глаза, и жуткий вид, и странная нервозность.