С удивлением я обнаружил, что мне не все равно. А даже более того: почему-то я разволновался. Двери дома фельдшера Людмилы, как и обычно, оказались не заперты, я постучался в сенях, но мне никто не ответил. В комнате, на блестящем от лака полу, важно стоял тот самый чемодан, в котором путешествовали книги по клинической медицине. Попробовав чемодан на вес, я понял, что он собран и готов в путь. Никаких других признаков проживания двух молодых особ. Ни вещей, ни чашек на столе, ни книг, ни тетрадей – чисто. Зайнап-апа не ошиблась. Девчонки собрались уезжать, не отбыв до конца свою практику.
Пятнадцать минут спустя я обнаружил Марину и Лейлу в коровнике. Они были без сил и с ног до головы в крови и грязи. Рожала одна из коров. Я даже помнил, что корову зовут Апрелька, видимо по месяцу рождения.
Марина упирала ногу в резиновом сапоге в коровий круп, ее тонкие руки по середину предплечья были погружены в животное. Фартук, комбинезон, наплечники – все было перепачкано. Лейла выглядела чуть чище, она сидела на корточках, готовая в любую секунду подхватить новорожденного.
– Ногами идет, – вместо приветствия бросила Марина, увидев меня в дверях.
– Живой?
– Не знаю.
Корова натужно замычала и, переступив с ноги на ногу, начала ложиться.
– Нет, нет, моя хорошая, подожди, еще чуть-чуть. Ты устала, но давай еще, моя красавица. Еще чуть-чуть, терпи, дорогая, Апрелька, терпи-терпи. – Это Лейла подобралась к голове животного и уговаривала.
Как ни странно, корова послушалась и осталась стоять.
– Руку зажимает. Между тазовой костью и теленком, не могу просунуть петлю. – Марина морщилась от натуги и тяжело дышала, как будто сама маялась в родовых муках.
– За ноги тяни, – посоветовала Лейла.
– Как тяни? Я же не знаю, что у него там с головой, – буркнула Марина.
– За ноги, за ноги. – Откуда ни возьмись появилась Диана Игоревна. Наша леди Ди была в длинном черном пальто и сапогах, поверх которых надеты галоши. Она явно не собиралась мараться.
– Лучше теленка потерять, чем корову, тяни за ноги, только очень медленно, чтобы таз матери не повредить, – сказала Диана, наблюдая за процессом издалека.
При этих словах корова как будто что-то поняла, повернула мокрую морду и отчаянно замычала. В этот миг пришла следующая схватка.
– Тяну, – прорычала Марина. – Хватай меня, Берсеньев!
Я обнял ее, просунув руки под фартуком, прижавшись к горячему голому телу. Под окровавленной клеенкой на Марине был только лифчик. На ногах – толстые ватные штаны, заправленные в сапоги. Я осторожно потянул, стараясь не защипнуть тонкую кожу на ее животе.