– Что за хрень? – вылез из машины Капитонов. – Сколько раз говорил, будьте внимательны, жмите на пульт до упора. Где Степаныч?
– Пойдем покажу, где Степаныч, – позади него стоял Толстый.
– Ты кто?
– Оно тебе надо? – Толстый подошел к начальнику объекта вплотную и крепко прихватил его за кадык.
Капитонов побагровел и выдохнул:
– Отпустите меня, пожалуйста.
Меченый разжал руку и потянул начальника дачи в дежурку охраны. Между ними состоялся разговор, после которого карательный отряд Толстого обзавелся своим первым нормальным оружием. Один АКС, к нему триста патронов 5.45, три «Сайги» 12-го калибра и к ним двести патронов, в основном крупная картечь, два «тигра», к сожалению, без патронов, и три самых настоящих американских «кольта» в кожаных поясных кобурах с четырьмя сотнями боезапаса.
Капитонова под охраной пары парней оставили в дежурке с телефоном в руках, вооруженные бойцы заняли позиции в доме, их задача хозяин и его гости, а эфэсбэшников, которые, по дружным уверениям Степаныча и начальника объекта, должны были обязательно остановиться возле флигеля охраны, должны были нейтрализовать Толстый и Кастет. Одетые в куртки охранников, с дубинками, рациями и травматами, спокойно и непринужденно парни вели беседу.
– Не понимаю, – Кастет оперся на шлагбаум и разглядывал виллу новоявленного богатея. – Куда ему столько одному? Это же миллионы евро потрачены. Бассейн и зимний сад. Три дома на территории и выход к озеру. Хозпостройки, причал и катер, а рядом кусок леса откупил. Боулинг и тир, конюшня, теплица, своя скважина, подземный гараж, винный погребок, подстанция, искусственный водопад, маленький зоопарк, территория за пятьдесят гектаров огорожена забором в четыре метра. Охренеть!
– Черт их знает, в детский дом вложился бы лучше или что-то полезное построил, – Толстый тоже окинул взглядом владения Евгения Самойленко, в визитках обозначавшего себя не иначе как Джонни Сэм – вольный художник. – Ничего, вышибем этих уродов, здесь пионерлагерь для детей-сирот сделаете. Про этого козла инфу в сети собирал – тварь редкостная. В прошлом году он бухой по трассе пер и девчонку насмерть сбил. И ничего, только прав на полгода лишили.
– Слушай, акинак, с первого дня спросить хочу, – скин пристально посмотрел на Толстого. – Если вы все там такие крутые, в отряде своем, почему не придете и просто всю эту нечисть под корень не вырежете? Ведь сможете так сделать?
– Сможем, – подтвердил Меченый. – Только зачем нам это? Ты считаешь, что акинаки должны выглядеть гнусными душителями свобод, а все вокруг в белом будут ходить? Нах! Это ладно, командор за родину переживает да из старичков кое-кто, а в основном думка среди рядовых такая: мы строим свой мир, а старый остался позади, есть наше племя, наша семья, наш мир – Ардон. Хотите свободы? Нет проблем, идите и возьмите ее, а то языком на кухнях и по подвалам трындеть – это наш народ любит, а как до дела, так в кусты. Помочь можно, а делать за всех грязную работу, нет уж, тут вы сами. Изменения должны идти снизу или сверху, а не со стороны, и только тогда общество самоочистится и выберет единственно возможный для себя путь.