Конечно, ребенку здесь гораздо лучше, чем в лесном домике. Люсинда понимала, что такими счастливыми переменами в поведении дочери она обязана Элис, однако немалую роль тут сыграли хорошее питание и сухая, теплая спаленка в мансарде.
Люсинда в задумчивости спускалась с детского этажа. Сегодня ей предстояло обсудить множество дел с миссис Манн и собрать букеты из свежих цветов, которые ранним утром принесли в холл. Гостей в этот день не ожидается, но Джастин, быть может, попросит ее посидеть с ним в малой гостиной и поиграть на спинете[1].
Теперь она уже не переживала так за дочь – здоровье Анджелы пошло на поправку, и, глядя, как дочь весело играет в детской, Люсинда испытала огромное облегчение. Если бы только она могла рассказать о девочке Джастину… Но как он к этому отнесется? Люсинда уже видела мужа в гневе, и он ясно дал ей понять, что не намерен терпеть ложь и недомолвки. Узнав, что жена скрывала от него еще одну тайну, он наверняка придет в ярость и выгонит ее с дочерью из дома.
А расставание с Джастином разобьет ей сердце.
Джастин уехал по делам. Миссис Манн сказала, что он сел в карету вскоре после ухода лорда Ланчестера и велел не ждать его раньше шести вечера.
– Кажется, его светлость отправился на встречу с мистером Джонстоном, – добавила экономка. – Мистер Джонстон – управляющий его светлости по делам арендаторов, миледи.
– Спасибо, я знаю, кто такой мистер Джон-стон, – кивнула Люсинда. – Если герцог рассчитывает вернуться только вечером, я не буду переодеваться к обеду и ограничусь чаем и бисквитами в малой гостиной – завтрак был очень сытный.
Закончив беседу с экономкой, Люсинда расставила свежие цветы по вазам в залах первого этажа и впервые за несколько месяцев написала короткое послание матери, в котором осведомилась о ее самочувствии и сообщила о себе, что сейчас живет в поместье Эйвонли. Запечатав конверт, Люсинда отнесла его в холл и положила на поднос к другим готовым для отправки письмам. На соседнем подносе она вдруг заметила письмо, адресованное ей, и вздрогнула, узнав почерк.
Руки Люсинды дрожали, когда она, взломав печать, развернула лист бумаги.
Твой муж потребует развода, если выяснится, что родная мать ребенка – ты, а не твоя кузина. Поэтому цена за мое молчание возросла. Ты обманщица и заплатишь мне пятнадцать тысяч фунтов. Даю тебе месяц на сбор денег, после чего сообщу, куда их доставить. Если мое требование не будет выполнено, твой муж узнает, какая ты бессовестная лгунья.
Люсинда скомкала письмо в кулаке, до боли сжав пальцы. Она бросилась в гостиную, хотела швырнуть мерзкую бумажку в огонь, горевший в камине, и вдруг остановилась. Джастин велел отдавать ему письма шантажиста, если за первым последуют другие. Но из этого письма он все узнает, начнет расспрашивать ее о ребенке и разгневается. Если она не хочет снова лишиться дочери, ей придется самой разбираться с шантажистом.