Нет, обман слишком затянулся. Она должна сама все рассказать мужу и после этого показать ему письмо.
Расправив смятый лист бумаги, Люсинда аккуратно сложила его и поднялась в свои покои переодеться для вечернего визита к Ланчестерам. В этот вечер ей хотелось выглядеть особенно элегантно и безупречно, чтобы не разочаровать Джастина.
Дела отняли у герцога больше времени, чем предполагалось, так что он вернулся уже в седьмом часу и, поспешно извинившись перед Люсиндой, сразу пошел переодеваться в свои покои – карету уже подали, и на беседу времени не оставалось, поскольку они опаздывали в гости.
– Еще раз прости за опоздание, Люсинда, – сказал Джастин, когда карета катила в поместье Ланчестеров. – Сегодня умер мой арендатор. Вдова осталась одна с пятью малыми детьми. Она боялась, что я выгоню их из поместья, раз в семье работать некому – ее старшему сыну всего десять лет, и, хоть он помогал отцу на ферме, пока не может управлять хозяйством. Я долго раздумывал, как уладить это дело, и потому припозднился.
– Но ты нашел решение?
– Оказалось, у вдовы есть брат, чернорабочий Джек Харпер. Я предложил, чтобы он взял на себя заботы о хозяйстве, пока его племянник не подрастет, а после, когда Джек останется не у дел, я пообещал подарить ему десять акров земли, если он будет хорошо заботиться о сестре и ее детишках.
– А что, если вдова решит еще раз выйти замуж?
– Если она сделает достойный выбор, я что-нибудь придумаю. – Джастин ободряюще улыбнулся жене: – Не бери в голову, дорогая, это не твои заботы. Лучше расскажи, как провела день.
– Обсудила меню с миссис Манн, украсила букетами гостиные, а всю вторую половину дня просидела с книжкой.
– Даже не прогулялась? – удивился Джастин.
– У меня… женское недомогание, – сказала Люсинда, отводя взгляд. – Прогуляюсь завтра утром.
– Я понимаю, что тебе здесь скучно, – вздохнул герцог. – Но скоро мы поедем в Лондон, и ты быстро обзаведешься там знакомствами. Станешь приглашать подруг в гости и наведываться к ним на чашечку чаю в мое отсутствие.
– Да, конечно.
Люсинда стиснула руки, лежавшие на коленях. Она сомневалась, что все еще будет женой Джастина в разгар светского сезона в Лондоне[2] – второе письмо шантажиста не оставило ей времени. Сегодня вечером она попытается обо всем забыть, чтобы не испортить званый ужин, а завтра, как только представится удобный случай, признается Джастину, что в замке находится ее дочь.
На следующее утро, одеваясь для конной прогулки, Джастин был погружен в размышления. Люсинда вчера опять загрустила, и, хотя она сослалась на женское недомогание, он чувствовал, что ее что-то гложет. Возможно, если он спросит, что ее беспокоит, она доверится ему? Или лучше подождать, пока Люсинда сама не сочтет нужным облегчить душу? Герцог решил не мучить жену расспросами. Ему казалось, что отношения между ними потеплели, а если она захочет поделиться с ним своими неприятностями, это их еще больше сблизит.