— Так травы же нет, — заметил Дэйв.
— Я к тому, что он немного неразговорчивый.
— Мы переживем это, — хмыкнул он. — Ну что ж, нам здесь нравится.
И Джули приникла к его губам в таком страстном поцелуе, что он едва не позабыл обсудить ипотеку.
Однако вскоре Дэйв понял, что привлекает слишком много внимания: да, он был инженером-нефтяником, а городок поддерживал гринписовцев, но все же… Местные жители поглядывали на него искоса, словно бы хотели что-то сказать, но не решались. И шептались за спиной. А когда он поворачивался, чтобы посмотреть на шептунов, те принимались преувеличенно оживленно беседовать, чтобы сгладить неудобность ситуации. Сначала он старался не обращать внимания. Потом взгляды и шепотки за спиной стали выводить его из себя. Даже рабочие на нефтяной платформе — и те обменивались значительными взглядами и качали головами вслед.
Однажды вечером Дейв не выдержал. Наплевал на этикет и манеры и решился открыто заговорить с шептунами. В данном случае это были трое бурильщиков — в грязище с головы до ног и с перепачканными сырой нефтью, блестящими, как у эбонитовых статуй, лицами. Он подошел, и они вытаращились, как завороженные.
— Значит, так, ребята. Я чего-то не понял? Если хотите что-то сказать, говорите мне, а не про меня за моей спиной, понятно? Можете высказать мне все, что хотите, прямо здесь и сейчас. В лицо.
Кто-то смотрел в пол, кто-то в сторону, на буровую установку. Но никто — Дейву в лицо. Наверное, ему стоило задуматься: почему трое здоровенных мускулистых работяг прячут глаза и ковыряются носком ботинка в полу, словно детишки, которых поймали за кражей пирога? Неужели испугались мелкого, на полголовы ниже их ростом инженеришки? Но Дейв был слишком рассержен, чтобы обращать внимание на такие очевидные вещи.
Один из бурильщиков нервно облизнул губы и как-то странно посмотрел на Дейва:
— Сэр, это правда, что вы поселились в старом доме, известном как Каса-де-Родриго-де-Лима? Ну, в том, что стоит над грязным песчаным пляжем в бухте Кабрильо?
— Я так понимаю, что вся Санта-Барбара уже в курсе, так что отрицать не буду. Поселился. И что?
— О боже, сэр. Да помилует Господь вашу душу.
И все трое развернулись и демонстративно принялись заниматься своими делами.
Ни угрозами, ни посулами Дейв больше не смог вытянуть из них ни слова.
В ту ночь они впервые услышали барабаны.
Случилось это в воскресенье, после традиционной вечерней игры в бридж у Берчей. С соседями приходилось дружить — от безвыходности. До ближайшего человеческого жилья было несколько миль — этот участок тихоокеанского побережья почему-то не пользовался популярностью у застройщиков. Старину Виппла они звать не стали: непохоже, чтобы тот сильно интересовался карточными играми или желал общества себе подобных.