Не ответив Билли, она повернулась к мисс Кинг.
– А теперь для тех, кто еще не подыскал себе работу. Давайте подумаем все вместе. Итак, пожалуйста, поднимайте руки, делитесь идеями.
Пара человек без особой охоты подняли руки.
– Навестить пожилых.
– Или детскую больницу.
Энни вскинула руку.
– Эмигрантов! – с облегчением, что смогла хоть что-то придумать, сказала она, а потом с ужасом наклонилась через Билли к Ван Ыок. – О БОЖЕ, прости, я не имела в виду тебя.
– Ван Ыок не эмигрантка, тупица! Она австралийка, – огрызнулся Билли.
– Давай ты не будешь так разговаривать с людьми, – огрызнулась Лу.
– Я же сказала, что не имела в виду ее, – огрызнулась Энни.
– Нет ничего плохого в том, чтобы быть эмигрантом, – заявила Ван Ыок.
Они все умолкли в замешательстве. Роли поменялись. Какого черта, она, Ван Ыок, начала говорить таким тоном? Она предпочитает молчать, а тут у нее был такой властный голос. И с какого перепугу Билли Гардинер ринулся защищать ее?
– Билли, Ван Ыок, Лу, Энни, – когда мы закончим, вы можете остаться и сложить стулья, – сказала мисс Кинг.
* * *
– Замечательно. Вот и вся благодарность за то, что я подумала об эмигрантах, – со стуком поставив один стул на другой, пожаловалась Энни и посмотрела на Ван Ыок. – Прости. Еще раз. Просто я бы не отказалась от десяти минут положенного мне перерыва на ланч. Ребята, а вы уже определились со своей волонтерской работой?
– Есть парочка возможных вариантов, но ничего интересного, – ответила Лу.
Билли поднимал стулья, как перышки.
– Я тоже еще нет. Пока единственное предложение – обрабатывать данные в исследовательском проекте отца. Но я скорее отстрелю себе яйца, чем буду заниматься этой ерундой.
Отец Билли был известным доктором, который занимался разработкой новых методов лечения меланом.
– Знаете, что я ненавижу больше всего? Что почти все припишут себе лишние часы, а такие придурки, как я, станут вкалывать по-настоящему, – поделилась Энни.
– А ты уже знаешь, чем будешь заниматься? – спросила Лу.
– Я пытаюсь попасть в программу по восстановлению растительного покрова побережья, – ответила Энни. – Кто знал, что придется чуть ли не на коленях умолять, чтобы тебе позволили помогать? – Она с грохотом поставила очередной стул. – Мое участие в бакалавриате и так висит на волоске, так что я проклята с самого первого дня.
Энни только недавно начала учиться в бакалавриате, но ее родители обещали школе, что их дочь улучшит оценки, если ее допустят к этой программе.
– А ты, Ван Ыок? – спросила Лу.
– Я работаю в обучающей программе для детишек, у чьих родителей английский – второй язык.