Может, теперь все изменится, когда история рассказана?
Такая тайна заставила бы вас замкнуться в себе.
Такая тайна сделала бы вас необщительной.
Такая тайна не позволяла бы вам обнимать свою дочь.
Взяв пакет с ланчем, Ван Ыок быстро обняла мать.
– Пока, Ма. Я так рада, что ты позвонила тете. Это большой шаг. Как думаешь, она может приехать к нам в гости?
Она была готова говорить об этом столько, сколько хотелось ее маме. Но мама лишь улыбнулась и нежно повернула дочь в сторону двери.
– Учись усердно, con. Мы можем поговорить после школы.
Когда лифт вздрогнул и остановился на первом этажа, Ван Ыок попыталась не думать о Билли, стараясь напомнить себе, что во Вселенной все в порядке. Ну, по крайней мере, в некоторых небольших частях Вселенной. Конечно, ее сердце разбито. Действительно, ей больше нечего ждать, кроме еще двух лет, когда Билли опять не будет обращать на нее внимание.
С другой стороны, она сдружилась с Лу и Майклом.
И мама наконец-то начала идти на поправку. Немного утешения, немного правды, немного единения – и это после стольких лет!
И все же ком в горле, похожий на камень, никуда не исчезал.
Она вышла на улицу прямо в холодные пальцы осени, в день первый.
Сегодня, этот самый день, станет самым худшим днем ее жизни; второй день тоже будет плохим, очень-очень плохим, лишь на капельку лучше, чем день первый.
Решительно сделав вдох, Ван Ыок приказала слезам отступить.
Ей потребуется много дней, чтобы избавиться от влюбленности в Билли, наверное, даже больше, чем эти два года, и она продолжит горевать даже после окончания школы.
Ван Ыок подняла глаза и пошла по дорожке к воротам.
Потом моргнула. Снова. И снова.
К ней навстречу спешил высокий, красивый парень с растрепанными светлыми волосами и в тренировочном костюме с логотипом «Кроуторн Грэммар».
– Ты здесь.
Билли небрежным жестом закинул руку ей на плечо. Но этого было мало. Он посмотрел на нее – в его глазах по-прежнему отражалось все, что они разделили прошлым вечером, – а потом обнял ее вместе с рюкзаком, как будто ему хотелось быть еще ближе к ней.
Похоже, она по-прежнему нравилась ему, как будто и не было никакого отмененного желания.
Нет, лучше сказать по-другому: она по-прежнему нравилась ему?!
Ее сердце то пускалось галопом, то останавливалось. Билли отпустил ее и поцеловал в ладонь.
– Конечно, я здесь. Мы же договорились, что пойдем в школу вместе. Я бы не осмелился лишить тебя своей компании.
Она изо всех сил старалась придать лицу строгое выражение.
– «Ну, знаете, в смысле непревзойденной дерзости и несравненной природной заносчивости нет равной вам», – сказала она спокойным голосом, хотя сердце ее колотилось словно бешеное. – «…Но я замолчала, так как чувствовала себя не в силах произнести столь длинную фразу: мой голос не слушался меня».