Бабулька совсем замерзла, но не ушла.
— Это вы Иру Рачковскую искали?
— Я, милая!
— Вот, она вам прислала фото правнучки!
Бабулька долго подслеповато всматривалась, улыбалась, кряхтела, пыталась пальцами пощупать личико малышки.
— Ничего не поняла, — сказала она, возвращая телефон — Но, вроде, на Иру похожа. А как она там?
— Очень хорошо. Передавала вам привет и сказала, что вы для нее — самый дорогой человек.
Пауза. Петарды.
— Ну, и ладно… И ладно… И слава Богу…
Бабулька протерла глаза и побрела прочь, в темноту уходящего года.
А я стояла под лохматым снегом, от которого отвыкла, который меня обнимал и целовал сейчас, как будто любил всю жизнь.
И ревела.
И мне все равно было хорошо.
— Женя?
— Да, Тань, встаю.
— Я надолго. Мне по-большому, извини…
— Ничего, подожду.
В темноте сверкали огни праздника. Была уже глубокая ночь, но внешний мир это не смущало, Новый год отмечают недельной бессонницей, это все знают.
Около двадцати пяти лет назад
— Что ты хочешь попросить у Деда Мороза, Женечка?
— Жареную курочку и куклу с туфельками.
— А еще что?
— А что, Дед Мороз еще что-то может?
— Ну, понимаешь, у нас в семье два Деда Мороза… И второй вдруг неожиданно вспомнил, что Новый год и что он не сделал тебе подарок.
— Тогда… Тогда я хочу себе большую семью, как у Оли с первого этажа! Им так весело всегда!
— Там пятеро детей, Женя!
— Ну, подарите мне хотя бы трех! Ну, мамочка! Пожалуйста!
— Думаю, этот подарок только ты сама сможешь себе сделать. Давай попросим что-то еще.
— Ну, тогда… тогда можно тапочки, которые светятся, если наступить…
У Тани пошла носом кровь, но мы не стали будить Анжелику Эмильевну. Таня умела сама справляться с такими мелочами. Минут через десять все снова было тихо-спокойно.
Но не спалось.
— Алина Кирилловна сказала, что я сегодня могу родить…
— Так это же здорово, Женя!
— Да. Но страшно. Как будто она про эшафот сказала.
— Ерунда. Я рожала один раз. Не так уж это и страшно.
— Расскажешь?
— Конечно. А ты?
— Что я?
— Расскажешь?
— Что?
— Что у тебя с отцом твоего ребенка случилось?
Не знаю, может, это петарды так на меня подействовали. А может, разум мой под воздействием гормонов так размягчился. Но я рассказала Тане все. История заняла совсем немного времени. Минут шесть.
— Погоди, Таня приподнялась на локте. — Ты хочешь сказать, что он даже не знает? Не знает, что ты беременна от него?
— Нет.
— Ты… ты зря так… Он как минимум имеет право знать! Просто имеет право, как мужчина!
— Он имеет такое же право и не знать.
— Это жестоко.
— Думаешь? А мне кажется, я избавила его от проблем.
— Ты не права, Женя. Ты очень не права! Я считаю, тебе нужно немедленно позвонить ему! Прямо сейчас!