— Да.
— За одну ночь?
— К чему ты спрашиваешь? Хочешь тоже попытаться с ним договориться? Ты уже вонзала нож в спину Энди.
— Кто бы говорил, — покривилась Дами.
— Между этими изменами есть разница, — сказала Цянь о своём проступке, но притом с таким сожалением, что от порока повеяло благородством. — Мой муж знает, где я и зачем. — «Она называет его мужем! Ненавижу, ненавижу! — кричала душа Дами. — Он мой муж! Джин — мой!».
— Мне нечего передавать твоему мужу, — чуть не плача, сквозь зубы процедила госпожа Лау.
— Если передумаешь — у Энди есть мой номер, — запросто назвала имя другого, чужого супруга Вики, за что Дами захотелось вырвать ей все локоны, разодрать щёки. Китаянка вышла.
Сестра Дракона взяла в руку плошку с рисом, собираясь швырнуть вдогонку, но сдержалась. Слёзы и зависть душили, хватая горло спазмом, еда потеряла вкус.
Как и напророчила Виктория, Джоуми пошёл на попятную. Союз, так жарко обсуждавшийся почти месяц, был разорван. Хранитель, давно, много, долго и до умопомрачения любивший Цянь, как пояснил жене Энди, и не мог бы поступить иначе. Он когда-то просил её руки, он мечтал о ней, из-за её замужества он отказался поддерживать нейтралитет с Синьцзяном, что же было ждать от него после того, как любовь всей его жизни приехала и отдалась ему на определенных условиях? Очередную рану Дами наносила вера Энди в святость Вики, чью совесть он обелял, перекладывая торговлю телом дочери на Дзи-си.
— Это он её убедил, или принудил, — подытожил главарь синеозёрных.
Оставаться в Шэньси больше не имело для Дами смысла, и хотя Джоуми не отказывал, как обычно, в защите, всё же о родах в Сиане речи уже не шло, и в первых числах апреля её перевезли прямиком в охраняемую клинику Синина, где она должна была довыносить ребёнка, чей срок приближался. В Цинхае по инерции ещё держалась тишина со всех сторон. Амазонки, сбитые с толку, наверное, мужскими переговорами и играми, тоже отмалчивались на севере — ждали результата. А результат вскоре явился только один: после непродолжительных, не затянувшихся, но от того не менее мучительных родов, заставивших Дами поорать и цепляться за всё, что попадалось под руку, она произвела на свет здорового мальчика в три с небольшим килограмма. Приходя в себя и плача от того, что всё кончилось, она отдышалась лишь через какое-то время, за которое Энди успел увидеть сына первым, и подержать его вперёд жены тоже. Его переполняло счастье, ему хотелось делить это благословение небес с молодой супругой, но той хватило лишь на слабую улыбку, после чего она попросила дать ей отдохнуть и обезболивающее.