— Я буду там, потому что больше здесь без чужих ушей поговорить негде, — он опять пошел прочь, и я уже не успела придумать других отговорок. Да зачем и о чем нам разговаривать? Как он не понимает, что у нас нет ни одной общей темы, кроме той, что когда-то мы мило общались по интернету. А обсуждать в подробностях свой первый секс, у меня желания нет.
Не прошло и минуты, как со стуком вошел СынХен. На этот раз они с товарищем разминулись и не видели друг друга возле меня. Молодой человек протянул мне руку.
— Пошли, перекусим, — он не обратил внимания на то, что я стояла посреди комнаты, ничего не делая. Разве не странно было обнаружить человека без каких-либо занятий, который тупо уставился на дверной проем, будто ждал, когда в него войдут? Но вид у СынХена был порядком замученный, так что, конечно, ему было не до нюансов. Я взялась за его ладонь, и мы с ним пошли обедать.
Он сказал, что сегодня они закончат значительно раньше, часам к восьми, поэтому уже за час до этого я начала метаться и мучиться раздумьями, как мне поступить? Проигнорировать приглашение ДжонХуна? Мне нечего было ему сказать, а он настойчиво добивался разговора. С одной стороны, я понимала, что все слова исчерпаны и новых не подобрать. Но, с другой стороны, какая-то недоговоренность и незаконченность всё же присутствовала. Чтобы удалить её, наверное, пришлось бы будто заново познакомиться и тем открыть чистую, первую страницу отношений с ДжонХуном, приятельских, дружеских, компанейских. Этого-то я и боялась. Что не смогу находиться с ним в опасной близости без преграды под названием «неприязнь». Я в себе её вызывала искусственно, а в нем она, похоже, угасала. Стоило ему, наверное, отказать. Нет, нужно было отказать, но искушение было непреодолимым. Я хотела выслушать его, но это был самообман. Я просто хотела побыть с ним рядом, посмотреть на него, чтобы он смотрел на меня своими хитрыми и опытными глазами, скрывающимися за добросердечным и манящим взглядом. Только бы он не тронул меня, как вчера, когда спас от падения. Если он коснется меня, нервы мои не выдержат. Самообладание треснет напополам, а то и на более мелкие частички.
Я не должна была делать этого за спиной СынХена, но сообщить и предупредить его означало, что он начнет строить препоны и не даст состояться невинной беседе, и неизвестно, по какой причине: потому что будет ревновать, волноваться за меня, или бояться, что ДжонХун сумеет его обойти? В каком-то плане Лидер был гораздо честнее ко мне, ведь изначально мы с ним стали дружны без присутствия третьего лишнего. Но как дело обстоит теперь? Может, он тоже затеял это всё, дабы показать, что он по-прежнему победитель? Боже, ну за что же мне это незнание?! А избегая выяснения, я никуда не сдвинусь. Я пойду и поговорю с ДжонХуном, заявлю ему прямо в лицо, что может не пытаться теперь общаться со мной ради того, чтобы позлить СынХена. Меня всё устраивает, и менять я ничего не хочу. И пытаться портить что-либо мне не надо.