— Да-да! Войдите, — получила я разрешение от всё того же голоса, что по телефону. Чертовски приятный голос для такого неприятного, отвратительного типа. Я открыла кабинет и переступила порог.
В продолжение необычного, нестандартного восприятия мною Ку Чжунэ, передо мной всплыл его рабочий облик, совершенно непохожий на тот, в котором я наблюдала его все те полгода, что вообще его знала. Парень был в светло-синей рубашке, при галстуке, сидел за массивным столом, заваленном бумагами и держался за мышку компьютера так, словно она могла убежать, а глаза его тем временем впились в меня. Вроде бы человек был всё тот же, та же причёска с поднятой, загеленной чёлкой, те же пресыщенные глаза и пухлые губы, но всё это, вставленное в деловой контекст и изменённое поведение подменяло напрочь Ку Чжунэ. Пережившая небольшой штурм их семейной крепости на первом этаже, и ещё там потерявшая немного смелости и отваги, я окончательно замялась в кабинете, собираясь с мыслями. Спасало то, что и Чжунэ явно ошарашился моим прибытием.
— Присядешь? — переборов свою неосведомлённость, как принимать девиц в личном кабинете под боком у папы, Чжунэ навёл на себя хозяйский вид и указал на стул напротив себя.
— Нет, я ненадолго. Надеюсь. — Я подошла и вцепилась пальцами в спинку стула, стараясь не отводить глаза от глаз собеседника, но они сами собой уползли вбок. Он меня смущал! В незамкнутых пространствах, разделённые чем-то или в присутствии кого-то мы могли вести себя как угодно: я была с битой, он с гонором, всё на равных. Но вот мы наедине, никакой публики, поддержки, зрителей, защитных орудий под руками, и оба выглядим как бездарные актёры, забывшие свои роли. Я через силу заставила себя вернуть взор к его лицу. Оно посверкивало своей красотой и резало мне глаза.
— Тогда выкладывай, у меня много дел, — пренебрежительно и как-то хвастаясь сообщил Чжунэ, будто боялся, что я приму его за бездельника. Как же не сказать о делах!
— Выложу, не волнуйся. Это личное, поэтому…
— Личное? — На губах его зачем-то и почему-то расцвела улыбка. Он откатился на кресле назад, оттолкнувшись от стола, и, оказавшись не скованным в движениях, встал с кресла. Скрестив руки на груди, он обошёл стол и приблизился ко мне, так беспардонно, что я не успела подумать, отходить или не отходить. Не отошла, решив, что проявлю тем какую-то слабость, или он подумает, что способен меня испугать. Чжунэ навис прямо над моим плечом, плотоядно ухмыляясь. Ещё чуть ближе и ниже, и он бы выдыхал мне в ухо тёплый воздух, но на таком расстоянии он только понизил громкость слов: — А я знал, что ты сама ко мне придёшь. Я же сказал, что бегать за мной будешь. Не выдержала, да? Решила, что если свидетелей не будет, то легче перенесёшь признание того, что таешь по мне?