— Политбюро сочло несвоевременным посылать Леонова к Луне.
— Мудро. Видите ли? Мы похожие! И Америка и Советы за правильный прогресс! Давайте вместе не лететь на Луну!
— Э-э. А в чем же тут прогресс, товарищ Скуллз? Не лететь. Это наоборот будет, а не прогресс.
— Гениальный европейский философ сказал: «Всё то, что нас не убивает, делает нас сильнее». Если мы и вы не дадим, а мы и вы уже не дали, убить себя космической радиации, мы останемся живыми. А, значит, сильными. Мы сильные, вы сильные. Если рванём к Луне на перегонки, нас и вас поубивают эти альфы, беты и гаммы вместе с энергичными такими протонами и нейтронами. До них и не дойдёт! Пояс жуткой радиации имени товарища Ван Аллена, слыхали? Вокруг всей Земли. Его не пролететь, не убиваясь. Итак. Пояс пересечь к Луне и обратно, глубокие космические лучи и частые солнечные вспышки. Четыре! Четыре способа умереть с тысяча процентной вероятностью. Но мы не дадим убить себя четыре раза. Мы, вы станем четырежды сильнее. Мёртвый же — это слабость. Выживший — мощь!
— Логику тут надо бы подправить, ну да этим пусть Филя занимается, он у нас диалектический материалист. Я вас дальше слушаю, товарищ Скуллз. Вот мы сильные. Четырежды. Что с прогрессом?
— А всё! Китайский мудрец Сунзы как сказал? Сражение, которого удалось избежать — выигранное сражение! Следите мировой мысли за мной? И Запад, и Восток согласные в этом. Не убитый — сильный! Не сражался — победитель! Не пойман — не вор. Один раз — не считается. Это тоже про другое, но вы меня поняли, мистер Андропов. Короче, «Познай самого себя»! Так древние греки писали на ресепшн в своих древнегреческих храмах.
— Мировая мысль в вашем изложении, Роберт, сейчас взорвет изнутри мою черепную кость. Я даже повторюсь, чего обычно не делаю. Мы за сотрудничество, разнообразное. Возможны, то есть, варианты. Некоторые надо обсудить. Нам с вами сейчас. Потому не торопитесь, налейте себе, я отвернусь, ещё «Дюшеса», а потом давайте подробнее. Вот вы некий совместный прогресс предлагаете. И?
— Мистер Андропов, а зачем нужен прогресс? Нам, людям? И сам отвечу я. Чтобы иметь счастье! Вот вы, коммунисты, чего хотите?
— Ну, этого, счастья хотим. Счастья всему этому, трудовому народу.
— Точняк! А мы, капиталисты, хотим счастья всему остальному народу. Чувствуете? Вы печалитесь о большей части человечества, мы чалимся о меньшей его части, а в целом, мы и вы желаем счастья всему человечеству без остатка! Так чего нам с вами делить?
— Вот теперь я вашу мысль отслеживаю, Роберт. Продолжайте.
— Я готовился, мистер Андропов, к нашему разговору. Я искал, что общего между нами, американцами, и русскими. Ходил в книжный магазин, в анатомические театры, в кунсткамеры, консультировался с психиатрами. И нашел! Вы знали, что среди ню ёркских психоаналитиков много таких, с детства хорошо говорящих по-русски? Они подсказали. Русское «счастье» происходит от слова «сейчас». Счастье, оно не бывает потом или когда-нибудь, оно всегда сейчас! В этом его уникальное рыночное преимущество перед райским блаженством. Но и в английском абсолютли также! Счастье — это «happiness», и оно от слова «happens», случилось! Ну, вот не было только что и, нок-нок, то есть, тук-тук, случилось! Ага мою мысль? У вас, у русских, сейчашка, у нас, американцев, случка, но ничего, чтобы где-то там, не здесь. Ни вас, ни нас там не ждёт счастье. Нет никакого там! Happiness здесь, в этом мире. Счастье тут!