Варвар продолжал молча свежевать добычу. Тишину нарушали только звуки вспарываемой плоти и хруст костей.
– А головы почему не берешь? – спросила я, чтобы хоть как-то поддержать разговор.
– Мешок маловат, – с заметным сожалением пояснили мне. – Придется ограничиться зубами. Но одну тварь я все-таки целиком прихвачу.
– И ты со всем этим добром в лес собрался?
– К чему мне теперь в лес? Свои трофеи я уже получил.
– А как же принцесса? – вконец растерялась я.
– На деньги, вырученные от продажи этих тварей, я себе целый гарем девок куплю. Складных, ладных и сговорчивых. – Варвар мечтательно причмокнул губами.
– И королевство тебе не нужно? – предприняла последнюю попытку я.
Варвар снисходительно усмехнулся:
– Этот жалкий клочок земли на побережье никогда не сможет сравниться с Великой степью.
Выходит, что становиться правителем Турина варвар не планировал, ему попросту приглянулась принцесса на портрете, и он жаждал увезти ее в степь и сделать любимой женой. Мне стало обидно. Одно дело, когда претендент проваливает испытания, а совсем другое – узнать, что все твои старания были впустую.
– Так зачем ты вообще откликнулся на призыв?!
– Скучно было. – Взвалив трофеи на коня, он бросил мне под ноги кошелек: – Твоя доля, ведьма. И смотри, чтобы тебя тут не сожрали.
Одарив меня ценным советом, этот хмырь преспокойненько отправился в обратную сторону. Я доковыляла до ступы и шлепнулась на траву. Кажется, в этот раз в дураках осталась не только принцесса Миллисандра.
* * *
К моему возвращению возле Листика собрался очередной «военный совет». Прибыли все, кроме русалки – озерная дева не смогла оставить своего ненаглядного Асмодеюшку без присмотра. Вот феи не были обременены любовными связями, поэтому прилетели, как только узнали, что варвар так и не вошел в Темный лес.
– Нет, это нечестно! Вот как он мог променять меня на какого-то волкоглота? – Фиалка капризно надула губки.
Мы с Листиком переглянулись, но тактично не стали напоминать о том, что Фиалка сама требовала, чтобы я не смела приводить варвара к Дереву фей. Кроме того, варвар собирался спасти принцессу Миллисандру, а Дерево фей и его влюбчивые обитательницы были всего лишь разновидностью испытания.
– Да какой из него гер-рой? Так, безмозглая гр-руда мышц, – в рычании Захария мне почудился легкий намек на ревность.
– Героя героем делает сердце, – глубокомысленно проскрипел Ольх.
– А этот ничего не смыслит в душевной лирике, – подхватил Иов, не отрывая взгляда от мольберта.
Призрак единственный из всей засадной бригады остался в выигрыше – каким-то чудесным образом он успел набросать эскиз битвы с волкоглотами и теперь старательно изображал ее ход в цвете. Особенно впечатляла моя перекошенная физиономия, подсвеченная голубой молнией. А вот Илар вышел совершенно неправдоподобно! Ну просто эльфийский герой из легенды. Глянешь на картину, и кажется, что делает все, чтобы меня уберечь.