Я еще ничего не понимала, но мне было как-то не по себе.
— Да, начнем переправлять оружие, — продолжал незнакомец. — Там все в порядке? Вы осматривали?
— А раньше, чем через неделю, не выйдет? — вдруг совсем тихо проговорил Иван Петрович.
— Трудно будет. А почему раньше? Ведь без меня вам не управиться, а мне еще устроиться надо к вам в детский дом.
— А вы знаете, что-то неспокойно очень, — расстроенным голосом бубнил Иван Петрович. — В наш двор ходит воспитанник Череванова. Он ведь у большевиков работает. Кое-кто мне рассказывал, что он знает о существовании склада и ищет его.
Я вцепилась в свои кудлатые волосы, забыв, что каждый шорох может быть ими услышан. Ведь это я рассказала про Нияза! Я готова была разреветься, хотя толком еще не могла понять, кто сидит здесь над моей головой.
— Если сами не провалим, никто не найдет этот склад. Сколько лет жил там этот узбек-мальчишка и ничего не видел. Как же он теперь узнает! У Череванова всегда хранились там разные довольно секретные вещи. Он ведь давно работал с англичанами.
— Так-то оно так, — ныл Иван Петрович, — только мне хочется скорее из Ташкента. Я стал очень нервным.
— Ну, ну, — вдруг засмеялся тот, другой. — Не так уж плохо вам живется. У вас тут даже жена есть.
— Ну что за жена! — сердито проворчал Иван Петрович. — Мне даже шутить неприятно! Моя жена — дочь князя, интеллигентная женщина, а не эта деревенская баба с ее сопливым Лунатиком. Что поделаешь! Зато меня здесь никто ни в чем не подозревает. Семейный человек, пролетарий! Ха-ха!
— А эта женщина вас не выдаст?
— Она ничего не знает, а если бы знала, так, конечно, выдала бы. Ведь отец этого Лунатика был в Красной гвардии.
— Что вы все Лунатик да Лунатик! Не остроумно!
— Да у него прозвище такое. Ха! Ха! Ну, а если она пронюхает, я ее мигом проглочу и следов не оставлю. Скажу: «К родителям в Бузулук уехала». Время сейчас удобное. А там, в детском доме, места много, найду, куда спрятать.
— Правильно-то правильно, а с виду надо помягче.
— Я и так сладкий, как сахар. Как вам нравится мое новое имя? Не правда ли, забавно: Иван Петрович Булкин.
«Так он не Иван Петрович», — подумала я, как во сне. Мне было так страшно, что я уже плохо слышала, что говорилось надо мной, не понимала их приглушенного смеха. У меня засела в голове мысль: а что, если я пошевельнусь или кашляну… И сейчас же зачесалась спина и запершило в горле. Вдруг не выдержу… Тогда все!
«Ага, — скажут, — спряталась в сундуке, подслушала, догадалась, что Иван Петрович не Иван Петрович! Мы тебя мигом проглотим — следов не оставим!»