Смуглая морщинистая рука высунулась из-под паранджи и погладила меня по щеке.
— Иринка, что ты там копаешься? — закричал ушедший далеко вперед Вася.
Я бросилась догонять.
— Еще раз за угол завернем, и там ворота, — сказал Митя. — Я знаю, сколько раз сюда ходил, у меня здесь товарищ живет в детском доме.
Какой же огромный сад был у Череванова! На другой стороне улицы мы миновали уже пять или шесть домов с большими дворами, а забор все тянулся и тянулся. Вот и ворота. Из дома напротив с любопытством выглянула нарядная барышня с широкой лентой, охватывающей лоб и красиво расчесанные кудри. Увидала, что мы направляемся к калитке детского дома, и спряталась за занавеской. Вот и калитка. Не тут-то было! Калитка заперта, и на ней сердитая надпись: «Посторонним лицам вход строго запрещен».
Я очень хотела пить и поэтому сразу приуныла. Стоило тащиться в такую даль. Только Володька один не посторонний: здесь теперь будет его дом.
Но Митя смело постучал в калитку, потом Вася. После этого мы все расхрабрились и хоть по разочку стукнули кулаком. Звякнул засов, калитка приоткрылась, и чья-то круглая бритая голова высунулась в щель.
— Что вам угодно, друзья мои? — спросил человек и оглядел нас маленькими узкими глазками.
Мы все увидели, что он совсем не сердитый, но я почему-то вдруг так испугалась, что даже ноги у меня задрожали.
— Мы провожаем Володю, вот этого мальчика. Он сын Булкина Ивана Петровича, — сказал Митя.
— А-а, милости прошу!
Калитка распахнулась, и дяденька, улыбаясь, стал подсаживать через высокий порожек тех, кто поменьше.
Странное дело: человек как человек. Чего мне его бояться? Ведь не Иван Петрович это, а совсем незнакомый дяденька. «Глупости все», — решила я и шагнула в калитку.
Сторож — а это был сторож — объяснил нам, как пройти к садовому домику, и предупредил, что нельзя топтать траву в парке. Я смотрела на него во все глаза, и страх мой не только не проходил, а становился все сильнее. Я была уверена, что видела его в первый раз. Он совсем не сердитый, смеялся и шутил. Детдомовский мальчик стоял возле него и спокойно, с интересом разглядывал нашу компанию. А я все думала: почему мне так страшно?
Вот мы шагаем по тенистой дорожке. Как тихо, как прохладно! Издали доносится гул детских голосов. Это из большого дома, который виднелся из калитки. Но я забыла разглядеть его.
По обеим сторонам дорожки — высокая полынь. Выше меня, выше даже Мити Метелева. А над полынью возвышаются карагачи, акации, мимозы и разные невиданные мною деревья. Митя, как знаток, объясняет нам их названия, но у меня нет охоты смотреть по сторонам. Проходим широкую глиняную площадку — с нее виден Володькин дом с чистым новым крылечком. Мы сбрасываем с себя поклажу и облепляем окна домика. В комнатах чисто и, наверное, прохладно, но на двери тяжелый висячий замок.