— Которым не нужно думать о еде. Так всегда бывает, когда ты становишься успешнее друзей. Они ждут от тебя помощи, со временем помощь начинает напоминать содержание. Отказывать неудобно, но и дальше спускать кучу денег не выходит. Зато потом появляются новые друзья.
— Что-то они не торопятся, — вздыхаю я, вспоминая Крестовских.
— Ну вы ведь идете с кем-то в ресторан.
Саша… а ведь Машка тоже обожала песни Принzzа, а я даже не сказала ей, что с ним знакома. И не потому что забыла, а… ну как я отвечу на ее просьбу с ним познакомить? Притащу ее в клуб? На встречу? Это же идиотизм, что подумает Саша? Нет, автограф-то я бы взяла для соседки без проблем, но, зная Машку, требовать она будет не просто закорючки на постере.
— Мне кажется, я зазналась, — говорю Герману.
Наверное, с охранниками о таком не говорят, но с кем еще мне поделиться? Стаська и то исчезла так же стремительно, как появилась. Напомнив, что лишь выполняла указание шефа.
— Даже если и так, хотя рановато вы как-то себе диагноз поставили, то какие проблемы? Неужели считаете себя недостойной наслаждаться тем, что получили?
А вот интересно, что Игорь сказал охране относительно меня. Об этом Германа и спрашиваю, но тот лишь пожимает плечами.
— Ничего. Решения хозяина не обсуждаются. Сказал, что вы теперь входите в список членов семьи и сам распорядился, кто и как вас будет возить. Вы голодны?
— Очень, — вздыхаю я.
И дома не поела и с девчонками выбраться не удалось. Точнее, не захотелось.
Мы подъезжаем к неприметному старому дому. Того типа, что не представляет культурной и архитектурной ценности, но сохранил дух старого города. Здание старое, потрепанное, но чьей-то заботливой рукой отреставрированное и все увешанное небольшими аккуратными вывесками.
Среди них есть и «Столовая», наверняка Герман направляется туда. Совершенно не к месту я вдруг представляю реакцию Игоря, если его привезти пообедать сюда. Асфальт в этом районе традиционно неровный и старый, и я прыгаю через лужи до входа, чувствуя, как тягостное ощущение постепенно проходит.
Внутри — обычная столовая, одна из сотен. С раздаточной линией, меню, напечатанном на листочке А4 и засунутое в потрепанный файл, пластиковые салфетницы на столах и забавные, немного неумелые, пейзажи на стенах. В общем-то, я и против столовых ничего не имею, так что задумчиво рассматриваю меню и размышляю, что бы такого съесть. С одной стороны это у меня завтрак, с другой — время подходит к обеду. Наконец я останавливаюсь на творожной запеканке со сметаной, отварном языке с цветной капустой на пару (вспоминая заветы врача питаться правильно) и зеленом чае без сахара, но с лимоном — маленькой и любимой слабостью.