- Влас... - прошептала она встревоженно.
- Ничего, Алененок мой. Все будет очень хорошо.
А потом неожиданно улыбнулся и замер, вглядываясь в нее с какой-то жаждой.
- Я вернусь поздно. Впустишь меня?
Она застыла, утонув в его глазах. Он ведь неспроста разрешения просит...
Если она впустит его в эту ночь, это ведь навсегда. Теперь уже навсегда.
- Да, - сказали губы раньше, чем она додумала эту мысль.
Он резко выдохнул, будто не дышал до этих пор, прижался быстрым поцелуем к ее губам, опять будто душу всю выпил, а свою в нее влил. И пошел к дверям. Алена наконец бросила на стол, то, что у нее было в руках и побежала за ним.
- Влас! Это же не опасно?
У самых дверей мужчина обернулся. Глаза, прямо как волчьи, горят угольками изнутри. Или может, это просто свет так падает, Алена не успела понять. Он поднял руку, погладил костяшками пальцев ее по щеке и проговорил:
- Нет. Ничего не бойся.
А потом мотнул головой в сторону кухни:
- Картошку к моему приходу пожарь.
И вышел.
А у Алены на глазах глупые сладкие слезы. Прислонилась к стене спиной, отерла их тыльной стороной руки, засмеялась, всхлипывая и закрывая ладонью рот.
Грешно, наверное, но она была бесконечно и просто безумно счастлива.
глава 42
Чего ждать от разговора с другом, если ты нечего хорошего от этого разговора не ждешь? Но сердце все равно болезненно сжимается, а разум ищет лазейку, чтобы оправдать. И тут же скатывается ядовитый пепел осознания. Ложь. Предательство.
Терять друзей тяжело. Легче снова сто раз получить по ребрам. Не так больно.
Влас понимал, что его просто душат и рвут эмоции. В таком состоянии он не сможет мыслить и оценивать правильно. Поэтому все чувства и эмоции были нещадно загнаны вглубь себя. На поверхности разве что каменное равнодушие и немного холодной злости. Злость отрезвляет.
Он оставил машину на стоянке и пошел встречать друга.
Игоря он еще издали заметил в толпе. Сердце привычно трепыхнулось радостью при виде друга, с которым они, кажется, прошли огонь и воду и медные трубы. С которым они не раз прикрывали друг другу спину.
И этот друг нанес ему в спину удар.
Радость сменилась ядом. Игорек предатель. Влас подавил смешок, готовый сорваться с его губ, и помахал ему рукой.
Знакомая стройная фигура, походка стелющая, неутомимая, легкая, но за внешней легкостью скрывалась сила. Они ведь с Игорьком чем-то похожи, оба суховатые, хорошо развитые, мускулистые. Годы занятий спортом не прошли рядом. Оба бойцы, волки, как они когда-то давно себя называли. Влас темно-бурый, Игорек светловолосый, песочный. Ловкие, сильные, умные, отчаянные.