Тут было тихо и спокойно. На втором этаже жужжала муха, упорно билась в закрытое, запылившееся окно. На лимонно-желтой стене сажей было выведено А+С=Л. Алина уверенно остановилась на площадке окруженной неприязненными, чужими дверями, и повернулась к одной из них, достав из кармана связку ключей.
Странно… откуда у нее ключ от чужой квартиры? А квартира была чужой, иначе бы я о ней знала — такие вещи от меня Алина скрывать не считала нужным.
Тетка нашла в связке нужный ключ, подала его мне и показала взглядом на дверь. Все еще не понимая, я послушно всунула ключ в замочную скважину, повернула, раз, другой, открыла дверь и неуверенно войдя в коридор, сглотнула.
Казалось и не было прошедших лет. Казалось, что сейчас я вбегу на кухню, а там будет мама в фартуке, что готовит ужин. Казалось, я войду сейчас в гостиную и увижу отца в любимом кресле. Он оторвется от газеты, посмотрит на меня и взглядом попросит сесть на диван по другую сторону журнального столика:
— Расскажи, как прошел день, ведьмочка.
Я вбежала в комнату, знакомую до последней черточки и только сейчас поняла… квартира внешне та же, но она пуста. Навсегда пуста…
Я опустилась на диван, глотая слезы обиды, и лишь тогда услышала спокойный голос Алины:
— Ты дома, детка. Я нашла квартиру с идентичной планировкой, что и квартира твоих родителей. Я привезла сюда все ваши вещи. Но жить тут ты будешь одна… мне очень жаль. Пора повзрослеть и смириться. Ты дома.
— Бросаешь меня?
— Нельзя бросить того, кто никогда не был твоим, — усмехнулась тетка. — Мы чужие. Я всего лишь сестра твоей матери, ничего более, брать на себя ответственность за чужого ребенка я не собираюсь. Я буду переводить на твой счет достаточную сумму, чтобы ты могла жить безбедно… но дальше ты сама. Завтра я привезу твои вещи. Забудь о моем существовании.
В ту ночь я полностью познала, что такое одиночество. Я лежала в холодной кровати, горько плакала в подушку и постепенно понимала, что детство действительно закончилось. Началось взросление.
На рассвете, с трудом открыв глаза, я рванулась с кровати, вбежала в гостиную и посмотрела на висевший над диваном портрет.
— Почему? — спросила я то ли у моей прапрабабки, то ли у ее собаки… со слишком умными глазами. — За что?
Портрет, естественно, молчал. Но по-собачьи преданные глаза черного пса не давали мне покоя еще долго.
— Даже могилы нет, — прошептала я. — Я даже на могилу сходить не могу… Даже этого они мне не оставили.
Вечером я уже знала, что делать. Вошла в интернет через мобильный, быстро отыскала через поисковик нужный мне телефон. Лихорадочно набрала номер: