Однажды она дала себе слово, что ни когда впредь не будет привязываться к людям, даже если они будут самыми близкими и родными. Страх их потерять — это очень сильное оружие против нее самой.
И сейчас, когда она ощущала ту незримую связь с отцом, она просто не могла не уйти.
Эмили развернулась и побрела к лестнице, но голос отца остановил ее.
— Эмили? А зачем тебе это? — вдруг спросил он, смахивая слезы тыльной стороной ладони, — Я думал, что ты перестала быть той любознательной девочкой, которая интересуется своими родителями.
На это Эмили лукаво усмехнулась.
— Ты плохо обо мне думаешь, пап.
Отец растянул морщинистые губы в довольной улыбке, и Эмили подумала, что пришло время ей удалиться, пока дело не дошло до отцовских объятий и еще чего-то отцовского и до жути пугающего.
— Мне пора.
Не дождавшись ответа, Эмили вышла за дверь, глубоко глотая свежий осенний ветер, что приносил бодрящие ароматы уходящего тепла. Совсем скоро наступит зима, хотя в этих краях температура редко опускается ниже ноля. Ну а пока девушка натянула кепку думая, что козырек спасет ее от ослепляющего солнца и от взглядов прохожих.
Прохладный ветер трепал распущенные волосы, откидывая их назад рассыпая по спине. Кеды забавно шлепали по лужам, которые обронил утренний дождик. С ним она проснулась, не в силах терпеть барабанную дробь мокрых капель по крыше.
Впервые за долгое время ей удалось выспаться. Лишенная сновидений эта ночь была самой спокойной с момента ее переезда в Аше. И проснувшись утром, она с облегчением почувствовала, что полна энергии и даже настроение ее было не таким пасмурным как раньше.
Девушка поправила на редкость пустой портфель без единого учебника. На дне него была лишь тонкая тетрадка и авторучка, ведь идти в школу она сегодня вовсе не планировала.
Свернув с дороги, которая вела к Ашинской средней школе, Эмили посмотрела на дом Замятиных, что остался позади и по спине ее поползли мурашки.
В темных окнах не было ни души, только пустая мертвая тишина.
И как я раньше не поняла, что он не может быть простым человеком, будучи таким идеальным? — усмехнулась мысленно девушка и прибавила скорость.
На пересечении двух улиц она вновь свернула и оказалась прямо перед домом Крупских.
Дима наверняка в школе, — вновь придумалось ей, — Отлично время, что бы выведать у старухи все, что она знает о маме.
Постояв еще немного, она собралась с мыслями и зашагала по тонкой дорожке из плоских булыжников, вдоль которых располагались уже вялые кустарники в чугунных горшках с коваными ножками. Старая крыша отбрасывала солнечных зайчиков ей в лицо, и девушка жмурилась, пока не поднялась на крыльцо. Тут в тени козырька и старого дома холод коснулся ее лица. По рукам пробежали леденящие мурашки, как будь то бы, она точно знала, что за дверью стоит оживший труп.