Как ему и было сказано, он просто остановился на свободном месте и стал ждать. Он прождал минут тридцать, прежде чем из темноты, из-за одной из фур – появился человек. В руках у него была винтовка Вепрь с необычным прицелом, либо ночным, либо даже термооптическим. Человек открыл дверь и сел на переднее пассажирское сидение БМВ, отодвинув сидение назад до максимума.
Оба молчали. Сказать было нечего.
– Ты напрасно уходишь… – сказал Борис Аркадьевич – не ожидал от тебя такого.
Севший на пассажирское сидение человек не ответил. Он просто молча сидел и слушал мелодичную нашиду, льющуюся из динамиков машины.
Борис Аркадьевич разозлился, крутанул ручку громкости магнитолы до минимума.
– Где Ногин? Что ты с ним сделал?
– Понятия не имею – равнодушно ответил человек – я ничего с ним не делал. С меня достаточно.
– Напрасно ты это сделал. Будут вопросы.
Человек пожал плечами. Ему было все равно. Вопросы – не вопросы… он принял для себя решение.
– Ногин был кротом – предпринял еще одну попытку старый разведчик – мы это уже поняли. Но ты напрасно сделал то, что ты сделал. Он мог многое рассказать, через него – можно было начинать ответную игру…
– Игра уже проиграна… – сказал человек так же равнодушно, как он сказал бы о погоде – сто с лишним человек в могиле. Мы проиграли.
На это ответить было нечего.
– Что намерен делать дальше?
Вместо ответа – человек включил свет в салоне. Посмотрел на свои руки…
– Вот только не надо мне про руки в крови, ладно, втирать! Меня и так каждый день по башке долбят! Скоро нас вообще закроют нах, отрежут от финансирования, и все. И тут…
Человек внимательно посмотрел на своего бывшего начальника – да так, что ему стало не по себе.
– В том то и дело, что на них нет крови.
И снова – молчание. Тяжелое, нехорошее…
– Начнешь сам работать – засыплешься к чертовой матери. Либо абреки пришибут как собаку – либо наше многомудрое начальство тебя в унитаз сольет. Может даже – абрекам же и сдаст. Такие дела не делаются в одиночку, времена одиноких мстителей давно прошли.
– Верно. Прошли. Теперь этих мстителей – восемнадцать. Верно?
…
– Короче, так. Мы тебя вычеркиваем из действующего резерва – но связи с тобой не теряем. Поможем, чем можем – и ты нам не откажи, как припрет. Договорились?
Человек немного поразмыслил. Потом кивнул.
– Договорились.
Резко рвать с разведкой было нельзя – решения в таких случаях принимались кардинальные. А он должен был жить – теперь у него было, для чего жить.
– В свой родной город поедешь?
…
– Ладно, не отвечай, найдем. Меня уходят, но дело продолжится. Просто кто-то должен отвечать за все за это.