— Уйти без тебя? — Сильван недоверчиво посмотрел на неё. — Да за кого ты меня принимаешь?
— Со мной всё будет хорошо, — настаивала она, прекрасно зная, что это не так. — Ты сможешь найти помощь и вернуться за мной.
— Ты действительно думаешь, что я оставлю тебя здесь одну, беспомощную, в темноте, на растерзание тому злу, что охотится за тобой? — его голос понизился до тихого рычания. — Никогда.
— Сильван! — возмутилась она, но он уже взял её на руки. — Сильван, отпусти меня. Будь разумным, — умоляла она. — Знаю, что ты огромный и сильный парень, но я совсем не крошечная. Ты не сможешь нести меня на руках всю дорогу вниз.
— Посмотри на меня. — Он пошел вперед, баюкая её в объятиях, как маленького ребенка. — Мне жаль, София. Тебе неприятны мои прикосновения, но ничего не поделаешь. Придется потерпеть, пока мы не найдем безопасное место для отдыха.
— Это не так, — слабо запротестовала она. — Не то чтобы мне, ну, не нравились твои прикосновения. Просто я… не хочу, чтобы ты меня кусал. Вот и всё.
Она надеялась облегчить его боль, но несмотря на все старания, черты его лица страдальчески исказились.
— Отдыхай, — сказал он через минуту. — У нас впереди долгая дорога. Ты должна сохранить свои силы.
«А как же ты?» — хотела спросить она, но мрачное выражение на его лице не располагало к разговорам. Ей не оставалось ничего другого, кроме как расслабиться и позволить ему нести её.
По крайней мере, ненавистные слёзы высохли. Но эта кратковременная истерика оставила её ужасно истощенной и до боли уставшей. Хоть Софи и пыталась не заснуть, но всё же опустила голову на его широкую мускулистую грудь. Первые несколько раз она вздрогнула и отстранилась, а потом Сильван снова заговорил.
— Всё хорошо, София, — прошептал он, глядя на неё сверху вниз. — Позволь себе расслабиться. Можешь даже поспать, я не возражаю.
— Я не должна, — сонно ответила она. Но ничего не могла с собой поделать, продолжая клевать носом. Как такая жесткая и мускулистая грудь может быть настолько удобной подушкой? — Не должна… не тогда, когда ты делаешь всю основную работу. Несешь меня.
— Для меня очень большая честь и удовольствие нести тебя, Талана, — проурчал он тихим голосом, успокаивая, даря ощущение безопасности. И запах — всё тот же замеченный ею ранее запах, когда он обнимал её на станции, — теперь казался невероятно успокаивающим.
София зевнула.
— Что это… талана? — спросила она, опустив веки.
— Прозвище на моем родном языке. Ласковое.
— А что… — Она снова зевнула. — Что это значит?
Прежде чем он ответил, она погрузилась в сон, и всё исчезло во мраке.